Глава 4
"Чтобы там ни было, а я боюсь данайцев, даже и дары приносящих"
Вергилий
- Пожалуйста, Пелагея Петровна, не примите меня за сумасшедшую, когда услышите мой рассказ. Уверенно заявляю, мне по силам доказать каждое сказанное слово. И теперь вам решать, что делать с этим знанием.
Мы с бабушкой переглянулись.
Стало как-то не по себе.
- Не могу точно сказать, когда это началось, - продолжила Екатерина, - полагаю, сразу после взрыва, но заметила я неладное дней десять назад. Когда я с вашими штабными провела ревизию в магазине, обратила внимание, что остатки товара по бухгалтерским книгам не бьются. Его было больше, чем указано в накладных. Спросить было не у кого, заведующая уехала в район и не вернулась, поэтому завела новую книгу и тщательно туда переписала правильные цифры. Все дни, продавая продукты жителям, я вела учет в этой книге. Так как осталась одна, то решила: буду сводить баланс раз в неделю. В назначенный день утром, еще до открытия магазина, я села считать. Представьте мое удивление, когда обнаружилось, что товара не убавилось. Я не поверила своим глазам. Еще раз пересчитала. Опять те же цифры. Как такое могло случиться? Для примера возьмем хозяйственное мыло. На день ревизии у меня значилось сто пятьдесят шесть брусков. За неделю было выдано пять брусков, значит, должен остаться сто пятьдесят один. Правильно?
Мы с ба одновременно кивнули.
- Пять раз пересчитала, их так и осталось сто пятьдесят шесть! Можете мне поверить, но к открытию магазина я чувствовала себя сумасшедшей. Все, что пересчитала на скорую руку, не убавилось! Будто я не торговала все эти семь дней!
У меня мороз пошел по коже.
Видимо бабушка тоже испугалась, потому что она смотрела на Екатерину широко раскрытыми глазами, а дрожащие пальцы поднесла ко рту. Если бы в этот момент кто-нибудь постучался в дверь, мы бы просто умерли от страха!
Волнуясь, Екатерина продолжила:
- Вечером, закрыв магазин, я взяла книгу и стала проверять, правильно ли делала записи в течение дня. И что я обнаружила? Было продано два куска мыла, значит, в коробке, согласно утренней проверке, должно остаться сто пятьдесят четыре куска. Правильно?
Мы опять кивнули. И даже наклонились к Екатерине ближе, чтобы не пропустить ни слова.
- В коробке было ровно сто пятьдесят четыре бруска!
От того, что мы ожидали иную цифру, облегчения выдохнули.
- Но! - громко сказала Екатерина. От этого "но" мы обе подпрыгнули. - Утром, когда я открыла магазин и пересчитала мыло, в коробке опять было сто пятьдесят шесть кусков!
Я закричала. Ба вздрогнув, тоже закричала. Видя такую реакцию, к нам присоединилась и Екатерина.
Накричавшись, мы потихоньку успокоились и сели на места, с которых соскочили в приступе страха.
Отпив глоток отвара шиповника и отдышавшись, продавщица устало завершила:
- Всю эти дни я считала, что продала, и всегда утром весь товар был на месте, цифры не менялись. Даже специально унесла домой бутылку подсолнечного масла. Утром в магазине она опять стояла на полке среди других бутылок. Я вернулась домой, проверила. Там тоже стояла бутылка с маслом. Признаюсь, я всю неделю носила домой продукты, вещи и то, на что положила глаз. А утром неизменно все находила на полках, в ящиках и мешках.
- А деньги? Деньги появлялись? - это уже я задала вопрос.
- А вот с деньгами почему-то не работало. После того, как заведующая уехала в район, в кассе оставалась только мелочь. Я всю выручку складывала сейф, и все цифры по кассе сходятся тютелька в тютельку. Что делать будем, Пелагея? Помогите, иначе я точно сума сойду. Ивану не решилась открыться, он мужик неглупый, но нерешительный, все ждет, когда ему район директиву спустит.
Екатерина с надеждой посмотрела на бабулю.
Ба не торопилась с ответом. Расправила юбку на коленях, которую оказывается мяла во время рассказа, глотнула шиповника, вздохнула и произнесла:
- Ну, и историю ты рассказала, Катюша. Действительно, в это трудно поверить. Поэтому предлагаю поступить так: сейчас мы идем в магазин, показываешь нам мыло, раз уж о нем все знаем... - бабуля еще отпила отвара из чашки и уточнила: - сегодня тоже продала его?
- Да, один кусок, - с готовностью ответила Екатерина.
- ...считаем мыло, опечатываем магазин, ключ отдаешь мне, и идем по домам. Утром встречаемся на крыльце и проверяем, что изменилось за ночь. Согласна? И если все сказанное тобой подтвердится (а я тебе верю, но хочу увидеть собственными глазами), будем решать, как распорядится этим счастьем. А я считаю, что это счастьем. Через него продовольственная нехватка будет решена. Но скажи мне, милая, случаем дома вкус масла не изменился? Живот не болел? Мыло мылилось?
Екатерина оторопело смотрела на бабушку. Ей такое и в голову не приходило.
- Да, вроде, нет. Все как обычно.
- Ну, ладно. Кира, собирайся, с нами пойдешь.
В магазине мы были недолго. Посмотрели продажу за день, посчитали выборочно бутылки, банки, куски мыла, закрыли магазин, наклеили на дверь бумажку и отправились по домам.
Утром я опять сидела в беседке. Помолчала с Диком, потом обошла свои владения, убедилась, что туман не сдвинулся и на пядь, и вернулась домой.
В это время у бабушки собрался штаб для экстренного совещания. В тетрадку событий сделали запись о магазине. Рассказ Екатерины подтвердился. После бурного обсуждения приняли решение опубликовать "тайну сельпо", но обязательно сделать НЗ. На случай, если манна небесная прекратится.
На поселковом собрании проголосовали за отмену денег и обеспечение продуктами сообразно нормам питания, а товар, количество которого ограничено, решили выдавать по спискам на день появления.
Люди заговорили об испытании модели коммунизма. Когда я из беседки посмотрела на рисунок спешащего в светлое будущее паровоза, подумала, что в нашем случае он уже долетел до станции Коммунизм. Кто бы мог подумать, что эта станция окажется в поселке "Старая мельница"?
Вечером на нашей площадке были организованы танцы, на которые пришел весь поселок. У людей было праздничное настроение, несмотря на то, что туман никуда не исчез, и солнце не показалось. Голод нам не грозил! Правда, было решено продолжать ловить рыбу, потому как запасов мяса в магазине никогда не держали, за ним ездили на станцию, где находилась мясная лавка.
Глава 5
...От всего сердца люблю я только одну жизнь и,
поистине, больше всего тогда, когда ненавижу ее!
