Джексон вдавливает руку в стену рядом со мной.
— Ты излишне строга к себе, не находишь?
— Мне тридцать один год, и я только что нашла в себе мужество прекратить шестилетние отношения, которые с самого начала не задались. Затем, поддавшись на уговоры бабушки, я соглашаюсь на свидание с очаровательным, привлекательным доктором, который только что поцеловал меня так, как никогда не целовали за всю мою жизнь. Так что, очевидно, я немного затрудняюсь в принятии рациональных решений.
На лице Джексона вновь появляется заразительная улыбка, освещающая его глаза под флуоресцентными лампами.
— Лучше поздно, чем никогда.
Лучше поздно, чем никогда. Неужели и бабушка сейчас думает об этом?
— Если тебе нужен мой совет, а я знаю, что он тебе не нужен, — заявляет Джексон, — дочитай дневник до конца. Узнай, чем закончится эта история, а потом прими решение, исходя из того, что будет лучше для нее... и для тебя. Реальность такова, что Чарли уже за девяносто, и он, скорее всего, не сможет ничего сделать, не говоря уже о том, чтобы приехать сюда, к твоей бабушке. С другой стороны, он может быть...
— Я знаю.
— Ты же все равно продолжишь читать, так что разберись с этим потом. А пока мы успокоим твою бабушку и сохраним ее душевное равновесие, хорошо?
Я смотрю в пронзительные глаза Джексона, и отражение света подчеркивает его взгляд. В его мизинце больше здравого смысла, чем во всем моем теле.
— Хорошо, — соглашаюсь я, слегка кивнув.
— И еще одно замечание, — говорит он, бегло оглядываясь по сторонам. — Не возникнет никаких сложностей из-за бывшего парня, если я попрошу тебя выпить со мной сегодня вечером?
— Я думала, мы договорились о свидании на пятницу? — скромно уточняю, делая вид, что смущена.
— Да, но что, если завтра меня собьет автобус?
— Я, наверное, об этом не узнаю, потому что у меня еще нет твоего номера телефона, — подыгрываю я.
— Мы должны решить эту проблему, и я обязательно отмечу твой номер в телефоне как «Связаться, если меня собьет автобус». Ты же не хочешь упустить шанс пообщаться с парнем, который только что поцеловал тебя так, как никто другой, правда? — заявляет он с самоуверенной ухмылкой, похоже, весьма довольный собой.
Я не могу сдержать смех, который так и льется из меня.
— Забавный доктор. Я сначала не поверила, но ты и правда многогранен.
— Я —полный набор, понимаешь? Такие встречаются раз в жизни. — Его слова сопровождаются преувеличенно фальшивым зевком, когда он стонет и вытягивает руки над головой. Я бью его тыльной стороной ладони по животу, и мужчина с усмешкой наклоняется вперед.
— Мне нужно пойти поработать после того, как я удостоверюсь, что с бабушкой все в порядке, но может, позже мы встретимся, чтобы выпить? — я просто не могу не поддаться на его уловки — Джексон такой обаятельный.
— «Ландсдаун» в восемь? — предлагает он.
— По-моему, неплохо.
— Встретимся возле «Ландсдауна», — говорит он.
— Зачем?
— Просто так.
Я игриво закатываю глаза и прохожу мимо него, возвращаясь к бабушке, которая уснула за время моего отсутствия. Надеюсь, она будет более спокойной, когда проснется. По крайней мере, я знаю, что здесь она в надежных руках.
Я беру дневник с кресла и кладу его в сумку, а затем на цыпочках выхожу из комнаты. В большом лифте я тяжело приваливаюсь к стене и на мгновение закрываю глаза, потрясенная всем, что происходит в моей жизни. Я стараюсь глубоко вдохнуть, чувствуя себя так, словно не делала этого несколько дней. Такое ощущение, что моя жизнь выходит из-под контроля, и мне трудно найти что-то, за что можно было бы ухватиться. Словно Алиса в Стране чудес, я падаю в нору на неизведанную территорию, не понимая, что именно произошло, и где я окажусь.
Слова, проносящиеся в моем сознании, нелегко переварить, потому что я не могу соотнести их с теми обстоятельствами и ощущениями, которые бабушка пережила. Трудно смириться с мыслью, что мне, возможно, никогда не получится по-настоящему понять, через что пришлось пройти бабуле, и теперь это создает между нами невидимую пропасть, которой раньше не было. Бабушка живет с этим все эти годы, зная, что у нее никогда не будет возможности испытать то, что она должна была испытать в те нелегкие годы, и, что еще хуже, ее юношескую любовь сопровождали пытки и мучения. Я думала, мы с ней похожи, но теперь понимаю, что никогда не смогу быть и вполовину такой сильной, как она. Она выжила в самом прямом смысле этого слова.
С этими мыслями я иду к своему джипу и забрасываю сумку внутрь, а затем сажусь на сиденье. Когда я собираюсь закрыть дверь, то вижу записку, прикрепленную между щеткой стеклоочистителя и лобовым стеклом. Присмотревшись, понимаю, что это конверт. Странно. Я выхожу из машины, вытаскиваю его и возвращаю в салон.
Конверт не запечатан, что позволяет легко извлечь записку. Развернув неровно сложенную бумагу, я обнаруживаю размашистый почерк Майка.
Пожалуйста, больше никаких извинений.
«Эмма,
Пожалуйста, не выбрасывай это письмо, не прочитав его сначала.
Я ошибался больше раз, чем могу сосчитать. После некоторого времени раздумий могу честно сказать, что я был плохим парнем. Я не знаю, как быть хорошим партнером, и, думаю, это не очень хорошо характеризует меня. Понимаю, это говорит о моей незрелости, но в свою защиту скажу, что у меня никогда не было достойного примера для подражания.
Осознаю, как сильно тебя обидел, и измена непростительна. И не жду, что ты простишь меня за сделанное мной, особенно после шести лет хорошего отношения ко мне. Я ничего не дал тебе взамен, и знаю, что это письмо может быть выброшено в окно через несколько минут, но не могу уйти, не попытавшись хотя бы в чем-то поступить с тобой правильно.
Больше никаких обещаний с моей стороны. Я знаю, что не смогу их сдержать. Не могу сказать, что брошу пить, потому что уверен, у меня есть с этим проблемы, как и у моего звездного отца. Я обращался с тобой как с дерьмом, потому что в моей жизни никогда не было женщины, которая показала бы мне, как нужно поступать. Я был слеп к этому. Знаю, что не заслуживаю тебя, и не заслужил последние шесть лет твоей жизни, но все же надеюсь, что когда-нибудь ты простишь меня, хотя бы за то, что я зря потратил твое время.
Ты можешь никогда не поверить, но я правда люблю тебя, и мне больно, особенно сейчас, когда постепенно начинаю понимать, что между нами на самом деле все кончено. Я собрал твои вещи в коробку и оставил ее на заднем дворике дома твоей мамы. Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, как меня найти. Спасибо, что пыталась меня исправить. Наверное, некоторые вещи просто не поддаются починке.
Всегда люблю тебя,
Майк».
Ух ты. Я не ожидала такого поворота событий. Печально, но сначала я подумала, что кто-то написал текст за него, а потом решила, наверное, это последняя попытка Майка получить мое прощение.
