— Думаю, у меня получится, — возразила я.
— Нет, Амелия. Нет.
Я так пристально смотрела на него, думая, может мне удастся разглядеть в глазах Чарли скрытый мотив, но вместо этого увидела на его лице явное беспокойство.
Чарли закрыл нас в душевой и положил руки мне на плечи.
— Амелия, никому не удалось сбежать. Ни одному человеку за год.
— Почему я не могу стать первой?
— Потому что если тебе не удастся, тебя казнят, как и остальных.
Я только пожала плечами, поскольку меня это уже мало волновало. Разница между смертью и тем состоянием, в котором я жила, не могла быть слишком большой. По сравнению с этим рай представлялся мне очень спокойным местом.
— Чарли, мне все равно, если я умру, пытаясь.
— А мне — нет, — сурово сказал он сквозь стиснутые челюсти.
— Мы друзья, — проговорила я. — Ты кормил меня, когда я нуждалась в еде, заставлял улыбаться, что вообще невероятно, и не давал чувствовать себя одинокой, но ты уйдешь, а я — нет.
— Ты этого не знаешь, — возразил он.
Нежная улыбка коснулась моих губ.
— В глубине души я знаю, что только сама могу спасти себя.
— Им не удастся вечно оставаться безнаказанными, — возразил он. Взгляд его глаз умолял меня передумать, но я все же решила попытаться.
— Они и так уже нанесли слишком много вреда. Оглянись вокруг, сколько людей уже погибло.
— Не оставляй меня, Амелия, — прошептал он.
Сначала я хотела сказать, что он эгоист, и почти сделала это, но попыталась успокоиться, пытаясь понять, почему его это так волнует.
— А как же я? — спросила его.
— Я никогда тебя не брошу, — пробормотал он с внезапной хрипотцой в горле.
— Мы только друзья, Чарли. Иногда друзья должны расставаться, особенно те, кто вообще не должны дружить.
— Ты мне не друг, Амелия. — Из его голоса исчезла надломленность, и на смену ей пришел твердый решительный тон.
У меня перехватило дыхание, когда я осознала шокирующую правду, которую услышала. Я ошибочно полагала, что время, проведенное вместе, и помощь, которую Чарли мне оказывал, означают дружбу. Может быть, он просто стремился к святости, в то время как остальные ему подобные бежали к вратам ада. В любом случае, какими бы ни были его мотивы, Чарли всегда будет занимать место в моем сердце. Он давал надежду, что в мире, полном ненависти, еще осталась доброта.
— Я понимаю, — ответила ему.
— Нет, не понимаешь. — Он крепко сжал мои плечи, а его глаза полыхнули тьмой.
— Чарли, — прошептала я, пытаясь освободиться от его хватки. Мне следовало бы испугаться незнакомого взгляда его озерно-голубых глаз, но я никогда раньше не боялась Чарли. Я верила, что его агрессивные поступки не отражают его внутренний мир.
Мой мир перестал вращаться, когда от его недвусмысленного взгляда у меня перехватило дыхание. Я не могла понять, почему его грудь так яростно вздымается и опускается.
— Ты в порядке? — спросила я.
Он слабо кивнул, затем резко вдохнул и впился губами в мои губы. Мое сердце таяло, создавая густой туман в груди. Его губы были теплыми, мягкими и достаточно большими, чтобы поглотить мои. В блаженстве поцелуя я остро осознала, как ужасно от меня воняет и как неприятно пахнет изо рта, но постаралась отбросить эти мысли, так как он обхватил меня за спину и прижал к себе. Казалось, Чарли это не волновало, и в тот момент это значило для меня все. Мне нужен был воздух, но если бы я могла, то с радостью задохнулась бы в его губах и предпочла бы умереть так, а не иначе. Я бы с легкостью отдала свою последнюю секунду жизни за этот момент, который, как мне казалось, никогда не испытаю. Поцелуй Чарли застал меня врасплох, но я не хотела, чтобы он прекращался. Впервые за долгое время я снова почувствовала себя живой. Я не хотела, чтобы Чарли знал, но это был мой первый поцелуй, и мне было непонятно, как ему отвечать. Надеялась, что он не заметит моей неопытности, но, возможно, именно это и заинтриговало Чарли во мне.
Время словно бежало, так же, как и мои мысли. Как я могла не замечать, что Чарли испытывает ко мне такие чувства?
По всему телу пробежали мурашки, и я уверилась, что мои ноги уже не касаются земли, когда Чарли прикоснулся к моим щекам. Давление его губ ослабло, и он отстранился с еще большим трепетом в глазах, чем несколько минут назад.
Не зная, как реагировать, я сказала:
— Прости. От меня, наверное, так ужасно пахнет. Как ты мог захотеть меня поцеловать?
— Амелия, не будь смешной. Для меня все это не имеет значения. Кроме того, обстоятельства, в которых ты находишься, не зависят от тебя. Как это может повлиять на мои чувства к тебе? — спросил он. — Для всех остальных мы такие неправильные, но какое это имеет значение, когда в этом мире нет ничего правильного? Амелия, я... я люблю тебя. Я тебя люблю.
Я потеряла дар речи. Меня слишком удивило признание Чарли, и я пыталась понять, были ли те чувства, которые испытывала к нему, просто дружбой или чем-то большим. Может быть, я отрицала их, защищая свои чувства, потому что знала, что не смогу пережить еще одну потерю.
Но в тот же миг мои мысли изменились, как будто их переключили. Я сомневалась, реальность это или сон, но когда холодный воздух коснулся моих губ, поняла, все это происходит наяву.
— Я не оставлю тебя, — пообещала ему, не задумываясь. Чарли любил меня. Я больше не одна. Кто-то любил меня.
Его губы растянулись в улыбке, а глаза выразительно прищурились на фоне порозовевших щек.
— Чарли, я не могу сказать, что люблю тебя, ты бросишь меня, как и все остальные, кого когда-то любила, поэтому прости, но не могу произнести ответные слова, — поделилась я с ним, боясь сказать правду, что чувствую к нему. Я любила, и поэтому не могла повторить его слова.
Он не стал спорить.
