— Мы — русские! Из Нью-Йорка! — даже не думая об абсурдности звучащего, возвестил я на всю мощь глотки.
Гарри я в расчёт решил не брать, учитывая численный перевес русских эмигрантов в нашей компании. Но он и виду не подал, что как-то против. Видимо, его полностью устраивал тот факт, что стрельба на время прекратилась. Ветеран уже перезарядил свою винтовку и затих, целясь куда-то в сторону голоса.
— Мы против ваших ничего не имеем! — вдруг раздался ответ.
— Да неужели? И как мне тебе верить после того, как Вы в нас начали палить⁈ — в запале проорал я.
— Эй, русский! Выходи. Только ствол держи так, чтобы мы его видели. Я тоже выхожу!
Тут уже такой смелости подивился я. Но выдал лишь:
— Пошёл ты!
— Вас трое всего. А нас пятеро. Но мы договоримся, я уверен.
— Тогда и выходи сам, раз Вас больше. А там я уже подумаю, — отрезал я.
Секунд пять ответом мне была тишина, но затем ветки с другой стороны дороги зашуршали.
— Не стреляйте! Мы ждали не Вас. Выходим!
На дорогу ступил невысокий, плотный мужичок в пальто. Квадратный, сбитый, с покатым лбом и живыми глазами. В руках у него был револьвер явно не по размеру его ладони, но держал он его над головой крепко и уверенно. Вторая рука была пуста. Её он поднимать не захотел, видно не мог примириться с таким положением вещей. Далеко отходить от кустов «парламентер» не стал. По фигуре было видно напряжение.
— Если Вы в меня пальнёте — парни изрешетят ваш грузовик в сито. Все живыми не уйдёте…
Это я знал и без него. Поэтому медленно поднялся, держа дробовик в одной руке, и вышел на дорогу навстречу. Остановился и развёл руками:
— Какого лешего Вы тут творите?
— Мы ждали машины ирландцев. Хотели забрать их товар. Думали, что они проедут тут позже, но как только поставили машины, так сразу появились Вы, чёрт бы Вас побрал! Мы даже не успели нормально спрятаться.
Ага, подумал я, и только это, похоже, и спасло нам жизнь.
— Ваши ирландцы ещё на «ферме»… — ответил я.
— Откуда знаешь? — я даже увидел, как шляпа малорослика от удивления приподнялась. Был он вообще раза в два шире меня. Эдакий куб на ногах.
— Мы только что оттуда. Видел их.
— Ma che cazzo! — ругнулся предводитель засады, — Теперь надо сваливать! Они, наверное, услышали стрельбу…
Коротышка взмахнул свободной рукой и полез ею в карман:
— Закурю!
И дальше поток ругательств. А ничего он так, быстро освоился. Напомню, стоим мы оба под прицелами стволов. И от этой мысли по спине пробегал холод.
— Альфонсо! Этот парень прострелил мне шляпу! — раздалось из кустов. И в голосе хватало злых ноток.
— Винченцо, тебе пора поумнеть! Запомни, пуля очень многое меняет в голове, даже если попадает в задницу! А тебе так вообще повезло, ведь она даже туда тебе не залетела, — хохотнул квадратный предводитель и поднёс сигару к лицу. Чиркнул спичкой. Она осветила его лицо, и я от удивления поднял брови.
— Чего? — моя реакция не прошла незамеченной, и он с подозрением уставился на меня.
— Да так. Меня зовут Алекс. Это на местный лад.
— А по-русски?
— Алексей.
— Ал-лексей, — будто на вкус попробовал имя парень. В том, что это никакой не мужик, а возраста мы примерно одинакового, я теперь убедился отчётливо, — А меня зовут Альфонсо.
— Предлагаю включить фары и медленно выйти всем сюда, — я обвёл глазами дорогу.
Молодой итальянец немного подумал и согласился:
— Только делаем это все вместе!
Пока что этот крепыш не скупал по несколько этажей безумно дорогого и фешенебельного отеля «Лексингтон», чтобы наполнить его своими головорезами — охранниками, вечно ожидая покушения. До этого было ещё далеко. Сейчас он всё ещё был способен на такие вот жесты.
— Идёт, — кивнул я.
— Ragazzi, andiamo. Non facciamo movimenti improvvisi! — позвал своих подельников мой собеседник.
— Парни, медленно выйдете ближе, — отозвался и я.
Из кустов сначала показались три шляпы и одна кепка. Все четыре пары глаз смотрели на меня напряжённо. Через несколько секунд мафиози нехотя вышли на дорогу, сжимая в руках кто лупару, кто револьвер, а кто и винтовку. Кепка принадлежала пареньку лет пятнадцати-шестнадцати от силы. Худой, несуразный, с длинным, даже несколько лошадиным лицом. В чёрных глазах странный бесноватый блеск.
Самый старший, напротив, смотрелся как кинозвезда, волевой подбородок, кудри из-под полей шляпы с лентой — околышем, франтоватое пальто, которое он тут же принялся отряхивать. Он не скрывал неприязни и смотрел на меня недобро. Это у него в шляпе были несколько дырок от моей дроби. Весь головной убор был в грязи — видно сбило на землю выстрелом, а ему пришлось поднимать. До кучи в банде итальянцев было двое парней, к которым, если не приглядываться, можно было принять за близнецов — настолько они были похожи и внешне и в одежде.
