— Я бы предпочла быть кем-то обычным, с простой жизнью, простыми проблемами. — Она посмотрела вокруг. — Не принцессой. Может быть, собирательницей. Я бы весь день бродила по лесу в поисках корней, цветов, трав, и была бы счастлива. Этого было бы достаточно.
Она улыбнулась мне. И я был вынужден с ней согласиться, потому что у меня были самые модные вещи, лучшее, что можно было купить за деньги, и все же в этом тихом месте я ощущал... счастье? Умиротворение? Противоположность всему остальному в моей жизни: простота. В окружении только деревьев и неба, посреди леса, с этой девушкой я чувствовал себя... правильно. Мы смотрели друг на друга, между нами, словно струился ток. Что-то, что я не мог понять, потому что это казалось таким значимым, таким быстрым. Лили первой отвела взгляд, как раз в тот момент, когда я заметил румянец на ее щеках.
— Есть еще одна вещь, которую я хотела тебе показать. — Она повернулась, и я последовал за ней. — Смотри, — сказала она, наклоняясь к чему-то, лежащему на земле под бревном.
Я подошел к ней и тоже наклонился, лунного света было достаточно, чтобы разглядеть, на что она указывает. Подняв один маленький, блестящий, черный камешек, я поднес его к глазам и изумился.
— Наконечники стрел, — пробормотал я.
— Да. Странно, что их так много, и все в одном месте, — прошептала она.
— Угу, — ответил я, чувствуя удивление.
Отложив черный наконечник, я взял другой — красноватый, — думая о том, кому бы эта находка понравилась больше, чем мне.
— Райан любил историю. Ему бы это понравилось. Черт.
Я подобрал с земли еще один. Он был нежно-розового цвета, кончик оставался острым.
— Кто такой Райан? — Спросила Лили.
Я вскинул голову, даже не осознавая, что произнес его имя вслух. С минуту изучал ее.
— Где ты живешь? — Спросил я, приподнимая бровь.
Лили тихо рассмеялась.
— Ах, баш на баш? — Она замолчала, но не выглядела сердитой. Я ждал, наблюдая за ней. — Я живу с мамой недалеко отсюда. В паре миль или около того.
Я кивнул, прочищая горло.
— Райан был моим лучшим другом. Он... он недавно скончался.
Лили изучала мое лицо, ее фиалковые глаза, казалось, заглядывали прямо мне в душу.
— Ох, мне очень жаль, — прошептала она.
Чувствуя себя неловко, я отвернулся и снова посмотрел на наконечники стрел.
— Странно, что они все в одном месте, словно их кто-то умышленно здесь оставил.
— Я тоже так подумала, — сказала она.
— Хмм, — произнес я, нахмурившись. — Странно.
Она пожала плечами.
— Знаю. Хотя рассматривать все виды сразу довольно интересно. Вот этот — мой любимый. — Она взяла белый перламутровый камешек, он был такой тонкий, что сквозь него можно было видеть. — Он такой изящный, — тихо произнесла она, — и все же он может сразить крупное животное или даже человека.
Она слегка улыбнулась, а затем посмотрела на меня. Я понял, что пялюсь на нее, впитываю красивые черты ее лица, взмах длинных ресниц на щеках, чернильные завитки волос, выбившиеся из ее косы и завивающиеся вокруг челюсти. Мне хотелось продолжать смотреть, но я заставил себя отвести взгляд.
— Ты сказала, что хочешь показать то, что мне понравится. Как ты узнала? То, что мне понравится здесь?
Впервые с момента нашего знакомства на ее лице появилось неуверенное выражение, и она зажала нижнюю губу между зубами.
Она издала тихий смешок и покачав головой, начала вставать.
— Ну, я просто подумала, что всем мужчинам нравится оружие.
— Мне нравится, — быстро успокоил ее я и схватил за руку, чтобы она осталась стоять на коленях. — Мне здесь нравятся. Здесь потрясающе. Это удивительное место.
Я думаю, ты потрясающая.
Она предложила мне единственное, что, вероятно, могла предложить. Я мало что знал об этой девушке... пока. Она должно быть жила скромной жизнью. То, чем она могла поделиться было... здесь. И она поделилась этим со мной.
На мгновение наши глаза встретились в тусклом, золотистом свете ночи. Лили встала, и я последовал за ней, чувствуя себя смущенным и потерянным по какой-то непонятной причине. Лили протянула руку, взяла меня за запястье и вложила в ладонь белый наконечник стрелы, который, как она сказала, был ее любимым, и сомкнула мои пальцы вокруг него. Ее кожа была теплой, и я чувствовал очень легкие мозоли на ее ладонях. Мне стало интересно, как они будут ощущаться на моих губах.
— На самом деле это не мое, но не думаю, что кто-нибудь будет возражать, если ты оставишь его себе.
— Спасибо.
Я сунул его в карман джинсов, чувствуя себя так, словно получил что-то драгоценное.
— У меня есть идея, — сказал я, поднимая небольшой острый камень и возвращаясь к части стены утеса в нескольких шагах от странной маленькой пещеры с окнами. Я использовал его, чтобы нарисовать две фигурки, одну с треугольной юбкой. — Когда нас не станет, это все еще будет здесь. И, может быть, когда-нибудь кто-нибудь наткнется на это место и задумается, кем были эти фигурки. Мы будем жить вечно
— За исключением того, что ты, вероятно, только что испортил историческую археологическую находку.
Я моргнул, глядя на нее, ее губы изогнулись в улыбке.
