Он ухмыляется и произносит.
— Значит слухи, что ходят про ваши отношения с бароном за пределами баронства, всё же верны. Признаюсь, я до последнего не верил в них. — Уголки его губ ползут вверх в хищной улыбке. — Что ж, я рад, что мне не придётся переживать ваши стенания. Терпеть не могу все эти бабские слёзы. Просите перейти сразу к делу? — Казначей взмахом руки подзывает одного из парней, тот подбегает и вручает ему свёрнутый в трубочку лист пергамента. — Я полностью поддерживаю ваше стремление как можно скорей завершить эту поездку.
Он начинает разворачивать лист, при этом продолжает смотреть на меня.
Его пристальный взгляд пробирает меня до мурашек, заставляет ёжиться, словно от холода.
Неожиданно он откладывает в сторону наполовину развёрнутый лист.
Недоумённо провожаю глазами бумагу, затем возвращаюсь к самому казначею.
— Меня посетила одна мысль... — Он придвигается чуть ближе ко мне и шёпотом добавляет, — Раз между вами с бароном не было пылких чувств и, судя по слухам, он измывался над вами... Не вы ли убили собственного супруга?
Удивлённый возглас непроизвольно срывается с губ.
— Что вы себе позволяете? — громко шепчу в ответ. — Смею доложить вам, что в ту ночь, когда барон был убит, я сама едва не погибла. От кровопотери. У меня были слишком тяжёлые роды. И даже при всём желании я бы не смогла этого сделать!
— Хм... — казначей хмурится, но вскоре ехидная улыбка появляется у него на губах. — По пути в ваше баронство, мне довелось увидеть немало разбойников. Вы могли кого-то нанять. Заплатить им и тем самым избавиться от неугодного мужа.
— Вы действительно считаете, что у меня были на это деньги? — смеюсь и машу на казначея рукой. — Бросьте! Мой обожаемый супруг ни монеты мне не давал. Или вы сомневаетесь в этом?
Взгляд казначея падает на моё платье, исследует небрежно собранные волосы и останавливается на бледном лице.
— Ваша взяла. — Он отодвигается обратно. — Я верю вам. Значит, придётся всё же посылать дознавателя.
— О нет, не стоит! — выпаливаю, не подумав.
Слишком расслабилась. Но слово не воробей, вылетит не поймаешь. Пришлось продолжать.
— Как вы должны были заметить, я не слишком-то опечалена сей утратой. — Вижу, как казначей вновь усмехается и согласно кивает. — Так зачем ворошить прошлое?
— И в этом вы правы, госпожа Осборн. — Мужчина задумчиво хмурится. — Возможно, так даже лучше.
— О чём вы?
— Вы спрашивали про цель моего визита? — Казначей вновь берёт в руки пергамент, но не разворачивает его, а просто сжимает в руке. — Ваш почивший супруг уже несколько месяцев не вносил налоги в казну. Он задолжал королевству немалую сумму. Мы неоднократно предупреждали барона о последствиях, но он игнорировал наши послания. Поэтому монарх решил действовать жёстко, а я самолично приехал к вам, чтобы огласить его волю. — Казначей указывает на пергамент в своей руке. — В этом документе...
Казначей выдерживает многозначительную паузу, словно желает помучить меня. У него это прекрасно удаётся. Внутри меня всё сжимается от плохого предчувствия и я не выдерживаю.
— Не молчите же! — вскрикиваю. — Что в этом документе?
— Здесь приказ о немедленном изъятии долга. А также решение, что баронство возвращается под полный контроль короля. С вашего мужа снят титул барона, а самого его при отказе платить, приказано арестовать и доставить в королевскую тюрьму.
От ужаса ахаю и прижимаю пальцы к губам.
Получается, я больше не баронесса? Замок и баронство теперь принадлежат королю?
Нет, то что баронство и так принадлежит королю, я знала и раньше. Но я, по крайней мере, могла управлять им. А теперь... Что с нами будет теперь? Меня тоже в тюрьму? А Софи? Что будет с дочерью?
— Так что барон даже вовремя умер. — добавляет мужчина. — Из увиденного и услышанного по пути в баронство я сделал выводы, что у него не было тех средств, которые нужно внести в казну короля. А это значит, тюрьма ему была обеспечена. Если бы передо мной поставили выбор: смерть или тюрьма... На его месте я выбрал бы смерть.
Каждое слово казначея всё больше пугает меня. Всё оказывается намного хуже, чем я передставляла себе.
— Что теперь будет с нами? — едва шевеля губами, спрашиваю у казначея. — Какая участь уготована нам? Мне и дочери? Неужели нас тоже...
Замолкаю, не в силах произнести вслух то, что у меня на уме.
Глава 20
— Ну что вы, баронесса! — Тихий смех вырывается из груди казначея. — Наш король не настолько жесток, чтобы заключать вас под стражу. Уверяю вас, ни вы, ни ваша дочь не понесёте никакого наказания.
Облегчённо выдыхаю, но смутное чувство тревоги продолжает копошиться в душе.
Не верю, что король простит нам долги. Уверена, подводные камни есть, и мне жизненно необходимо как можно скорее узнать про них.
— Господин Б`Йорн, я желаю лично прочесть приказ короля. Хочу убедиться, что наших с дочерью имён действительно нет в этой бумаге.
Тянусь к пергаменту, но мужчина перехватывает мою руку и подносит к губам.
С растерянностью наблюдаю, как он оставляет лёгкий, едва ощутимый поцелуй на тыльной стороне ладони, затем отпускает мои пальцы и берёт в руки приказ.
— Зачем это вам? — вкрадчиво тянет. — Вы не доверяете словам самого казначея? Повторюсь, вы не станете отвечать за грехи своего мужа. К тому же, раз барон мёртв, то и приказ теряет всякую силу. — Казначей разрывает бумагу и сминает её в кулаке. — Отныне вы и ваша дочь находитесь под защитой его величества. А баронству будет представлен новый хозяин.
Закусываю губу, чтобы не вспылить и не послать казначея туда, откуда он прибыл, вместе с новым хозяином. Понимаю, что криками ничего не добьюсь. Нужно действовать немного иначе.
— Вы хотите сказать, что король найдёт мне нового мужа? — спокойно произношу, а у самой в душе полный раздрай.
— Если только вы этого захотите. Его величество не станет насильно принуждать вас к повторному браку.
