На самом же деле мне хотелось приковать ее к батарее и не выпускать из дома. Но никому я в этом, конечно же, не признаюсь.
Хант присвистнул.
— Да вы по ушли влипли, профе. — И он ободряюще хлопнул меня по плечу.
Я попытался прожечь его взглядом.
— Что вы ко мне вообще пристаете?
— Ну, вы выглядели одиноким, — пожал плечами студент. — Наверное, переживаете из-за мисс Уилан? Если что, — он сверкнул глазами, — я ее в обиду не дам. А если у нее с вами ничего не выйдет, то сам на ней женюсь.
Вот это заявление!
Я злорадно усмехнулся.
— А вот это, мистер Хант, я глубоко сомневаюсь.
Хант на такое заявление сразу обиделся.
— Ну и сидите в своем болоте, — сказал он, — а я пойду проверю, как там мисс Уилан.
Хотя бы тут я был уверен: такие, как Хант, не во вкусе Шейлы. Правда же?
Анкастерский замок был такой здоровый, что с архитектурной точки зрения находился на грани с безвкусицей. Никаких украшений — только здоровые мощные стены, которые не пробьешь ни одной катапультой, и редкие башни.
Когда я остановился, чтобы получше рассмотреть всю эту махину, непонятно откуда слева от меня снова материализовалась Шейла.
— Шекман был придворным поэтом, — пояснила она, — во времена императора Леопольда. Ну, знаешь, в те незапамятные времена, когда правители не обязательно сидели круглый год в своей шумной столице.
— Ты тоже такими темпами можешь вскоре оказаться всвоей шумной столице, — не удержался я от подкола.
— Да я смотрю, ты сегодня не в духе, — сказала она, подбоченившись.
Я старался не смотреть на ее озадаченное лицо, особенно на губы, от которых я получил только подобие превью настоящего поцелуя. «Она предлагала, и я отказался», — напомнил себе я. Она предлагала, а я…
— Если ревнуешь, так и ска…
Но я перебил ее:
— И что это изменит?
Шейла встала передо мной так, чтобы я ее видел, и сказала, смотря мне прямо в глаза:
— Для меня — все.
Эта решимость была в ней самой привлекательной чертой. И она вела себя так не потому что хотела что-то получить, а потому что верила в то, что говорит. Подобная прямолинейность обескураживает поначалу, но ты подсаживаешься на нее и вскоре не можешь представить, каково это — общаться недомолвками.
— Ну, если да, то что? — спросил я. — Если скажу, что ты права…
Шейла воровато оглянулась, убедилась, что вся процессия свернула за угол крепости, приподнялась на цыпочки и оставила моих губах второй невесомый поцелуй. Засмущавшись, хихикнула и бросилась догонять студентов.
Я так и остался стоять — руки в карманах, сердце колотится со скоростью поезда. Чу-чух-чу-чух.
Еще никогда я не был так близок к тому, чтобы потерять контроль. Внутри меня начала назревать решимость.
В замке оказалось еще холоднее, чем снаружи. Студенты изо всех сил кутались в свои межсезонные мантии, но они едва ли кого-то спасали. В покоях великого поэта было хотя бы светло — именно там все и расположились для очередной лекции.
Для провинциального Анкастера подобная экскурсия оказалась настолько масштабным событием, что на мероприятии присутствовали мэр города — худая дама с острыми скулами чуть за пятьдесят — и несколько журналистов. Конечно, все они хотели взять комментарий у наследного принца, чему тот, казалось, был не особо рад.
— Господа, давайте не будем мешать лекции, — спокойным тоном просил он журналистов. Выглядело так, будто терпение у него бесконечное, но я-то знал, что это не совсем так. — Я обязательно отвечу на все ваши вопросы у главного входа сразу по окончании…
Я перевел взгляд с Флинта на Шейлу и с удивлением обнаружил, что она прямо и бесстыдно смотрит прямо на меня. На ее губах гуляла озорная улыбка, в глазах плясали крошечные бесята.
— Что? — спросил я одними губами.
Она в ответ только пожала плечами.
Я готов заплатить огромные деньги, лишь бы узнать, что творится в голове у этих женщин.
Чтобы не занимать место, я на время занятия вышел в коридор и принялся прогуливаться по пустым коридорам. На необработанных каменных стенах под стеклом висели картины местных художников. В основном пейзажи, но были и абстракции в неожиданно темных тонах. Анкастер располагался в горной местности, и здесь ходила легенда о том, что местный ветер сводит людей с ума.
Позади раздались чьи-то шаги. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто именно меня преследует.
— Ваше высочество? — спросил я, делая вид, что рассматриваю картину с изображенной на ней лошадью.
По тому, как часто он дышал, было понятно, что принц не сразу оторвался от журналистов.
— Надеюсь, не обременю вас своей компанией, — сказал Флинт и встал рядом, чтобы тоже получше рассмотреть полотно.
