Больше книг Вы можете скачать на сайте - Knigochei.net
Анна кивнула. Она видела, что Саре доставляет удовольствие демонстрировать свои познания. Впрочем, что в этом удивительного? В конце концов, ей, должно быть, очень нелегко, учитывая ее практический опыт, делить больницу собственного мужа с женщиной своего возраста, к тому же официально являющейся ее начальницей и имеющей ту квалификацию, которую она так и не приобрела. И Анна неожиданно поняла: для нее чрезвычайно важно перетянуть жену врача на свою сторону — не конкурировать с ней, а сделать ее своим союзником. Только тогда работа будет спориться.
— Почему она считала, что грудное молоко повинно в смерти ребенка? — спросила Анна.
— Похоже, нам не удается стопроцентно убедить их в истинности наших взглядов на пути распространения инфекции, — ответила Сара. — Они делают собственные выводы. Если ребенок попил грудного молока и умер, то причина в молоке. Или в колдовстве.
Женщины постояли у кровати, пока новоявленная мать не дала ребенку грудь, а затем Сара обернулась и помахала рукой Майклу.
— Увидимся в доме, — крикнула она.
Он посмотрел на нее, не отходя от кровати очередного пациента.
— Не исключено, что я припоздаю.
— Он всегда задерживается, — сказала Сара Анне, когда они вышли. — Он — неутомимый перфекционист. — Она рассмеялась. — Сестру Барбару это просто сводило с ума.
Было уже почти два часа, когда Майкл пришел на обед в дом миссии. Все было готово еще к полудню, но Сара заявила, что не станет накрывать на стол, пока не придет муж.
Услышав шаги Майкла на дорожке, обе женщины подняли головы.
— Ордена! — позвала прислугу Сара. — Бвана дома. — Не успела она договорить, как в гостиную вошел Майкл и сразу направился в ванную, не произнеся ни слова.
— Это одно из наших правил, — объяснила Сара. — Всегда мыться, как только войдешь в дом, независимо от того, что ты делал и где. Это необходимое условие соблюдения в доме чистоты. Раньше мы и обувь оставляли у порога, но она постоянно пропадала. Мы подозревали деревенских собак…
Кухонная дверь со стуком распахнулась, и в гостиную вошла крупная женщина. Ее широкий таз, обтянутый клетчатой юбкой, еле протиснулся между дверными косяками. Как только ей это удалось, она обернулась. Поднос, заставленный мисками с едой, образовывал мост между ее могучими руками.
— Здравствуй, Ордена, — поздоровалась Анна, узнав экономку: их познакомили вчера вечером, когда та подавала суп.
— Джамбо, сестра Анна, — ответила Ордена. — Джамбо, миссис Керрингтон. Джамбо, бвана.
Анна подошла к экономке и помогла ей разгрузить поднос. Ароматы, вместе с паром поднимающиеся из мисок, были ей знакомы. Вареный картофель. Вареная морковь. Говяжья солонина. Белый соус.
— Выглядит восхитительно, — заметила Анна, подавив разочарование из-за того, что пища оказалась настолько обыденной.
— Мы не все время так питаемся, — откликнулась Сара, подходя к столу. — К сожалению, нам часто приходится использовать, местные продукты.
Снова появился Майкл и встал во главе стола, ожидая, когда его жена займет место на противоположном конце. Затем он сделал знак Анне сесть сбоку, между ними. Когда-то это было место сестры Барбары, догадалась Анна. Лишь когда женщины сели, Майкл уселся сам. Он наклонил голову и подождал, когда они последуют его примеру, после чего прочитал молитву.
— Благослови, Господи, эту пищу для нашей силы и Твоей хвалы. Аминь.
Он дождался, когда Сара начнет есть, и только после этого приступил к трапезе. Ритуал протекал гладко, одно действо сменяло другое, словно в хорошо отрепетированном танце.
Несколько минут они молча ели. Майкл нагребал на тарелку большие порции еды и быстро, жадно поглощал ее; Сара накладывала себе небольшие порции и ела очень аккуратно.
— Расскажите мне, — наконец попросил Майкл, — как прошла экскурсия по больнице?
— Это просто потрясающе! — призналась Анна. — Я не ожидала увидеть ничего подобного. Даже не верится, что мы так далеко от цивилизации.
Майкл улыбнулся, явно довольный ее словами.
— Мы многим обязаны сестре Барбаре. Она приехала сюда в тридцатых годах. Первая белая женщина во всем регионе.
— Когда она начинала работать, у нее не было ничего, кроме перевернутого ящика из-под чая, походного столика и табурета, дровяной печи и кастрюли, — добавила Сара.
— Она работала в полном одиночестве в течение двадцати лет, — снова включился в разговор Майкл.
Они творили так, словно совершали литургию или пересказывали легенду. Они поведали Анне о том, как однажды сестра Барбара выгнала из больничного помещения леопарда. О том, что она отказалась совершенствовать свой суахили и что терпеть не могла грязь и беспорядок.
— Один только вид местной ткани на больничной кровати приводил ее в ужас, — сказал Майкл.
— Но больше всего, — добавила Сара, — ее раздражало, когда она на территории станции замечала обгрызенные кукурузные початки.
Сначала Анне было неловко слушать все эти байки, рассказываемые с трепетом: в конце концов, она человек посторонний и прибыла сюда, чтобы занять место сестры Барбары. Но затем она осознала, что, отдавая дань предыдущей медсестре, Керрингтоны отпускали свою прежнюю коллегу и принимали Анну. И тогда она расслабилась и стала разделять их удовольствие и смеяться над забавными происшествиями.
Саре и Майклу, похоже, понравилась ее непринужденность. Майкл начал обсуждать будущее, с энтузиазмом размышляя о том, как они с Анной будут оперировать и ходить по палатам и как Сара продолжит воплощать в жизнь программы для женщин и детей.
Ордена внесла в комнату блюдо с плодами манго. Фрукты разрезали пополам, очистили от косточек, надрезали крест-накрест и затем вывернули наизнанку. Каждая половинка теперь представляла собой маленький холмик с торчащими кубиками золотистой плоти. Комната наполнилась спелым, теплым ароматом.
— Только так их и можно подавать, — объяснила Сара. — Если, конечно, вы не хотите перепачкаться.
Они замолчали и стали угощаться десертом. Майкл закончил первым и вытер рот салфеткой.
— Впрочем, кое-что придется поменять, — неожиданно заявил он.
Анна застыла, вилка с кусочком манго замерла на полпути ко рту. Она невольно покосилась на Сару. Женщина опустила взгляд в тарелку, ее губы слегка улыбались, на щеках расцвел румянец.
Майкл встал, подошел к жене и положил руки на ее хрупкие плечи. Сара посмотрела на него: ее темные глаза были широко открыты. Нежный румянец на щеках смягчил выражение ее лица, превратив ее в настоящую красавицу.
