Он шепчет слова:

— Я скучал по тебе, брат.

Я чувствую, как в горле образуется комок.

Тяжесть его отсутствия обрушивается на меня, как тонна кирпичей, и я не могу удержаться, чтобы не зарыться лицом в его плечо.

— Я тоже по тебе скучал.

— Привет, муж. — Звук шагов Леоры затихает. — Ой, простите, привет, Лиам.

— Привет, невестка. — Приветствует он, отходя от меня и заключая Леору в теплые объятия.

Леора бросает на меня взгляд, на ее лице появляется удивление.

— Ты в порядке? — Произносит она, и я киваю, чувствуя облегчение от того, что между нами наконец-то все наладилось.

Когда они расходятся, ее взгляд падает на его безымянный палец, и она вскрикивает:

— У моей подруги Софи есть татуировка, которая выглядит почти так же, как твоя. Каковы шансы? — Она смеется и добавляет: — Только не говори мне, что ты тоже сделал ее в каком-то сомнительном салоне в Барселоне.

Странно. Если я правильно помню, он действительно сделал свою татуировку в сомнительном салоне в Барселоне. Я помню, как ругал его за то, что он рискует заразиться, не обратившись к профессионалу, а он в ответ сказал, что в ту ночь он нашел свою судьбу и ничто не помешает ему, даже инфекция. Вот почему он вытатуировал на пальце слово «Судьба» на арабском языке. Nasib.

Лиам немного нервно смеется.

— О, какое совпадение.

— Определенно. — Леора кивает. — Итак, все ли хорошо между вами двумя?

— Да. — Отвечаем мы оба одновременно.

— Хорошо… — Протягивает она, бросая быстрый взгляд на Лиама и меня. — Отлично, тогда тебе придется присоединиться к нам за ужином как-нибудь в ближайшее время.

— С удовольствием.

— Отлично, Лукас умеет готовить.

Улыбка Лиама расплывается по его лицу, когда он смотрит на меня.

— Не могу дождаться, но пока мне нужно идти. Мне нужно сделать кое-какую работу. Увидимся.

С этими словами он выходит из моего кабинета, а мое внимание возвращается к маленькому фейерверку, стоящему передо мной.

Она практически подпрыгивает от волнения.

Я поднимаю на нее бровь, молча сомневаясь в том, что она планирует ужин без моего ведома.

— Значит, теперь ты решаешь, когда нам приглашать гостей, Леора? Должен заметить, что тебе уже нравится быть моей женой.

Она смеется.

— Ну, я ведь должна играть определенную роль, не так ли?

— Хм. — Хмыкаю я, подходя к ней ближе.

Она прочищает горло:

— Вообще-то я пришла сюда, чтобы обсудить с тобой кое-какие идеи.

— Вот как?

Я уже почти приблизился к ней, чтобы прикоснуться, но останавливаю себя.

Вместо этого я сажусь на свой стол, лицом к ней.

— Да. Я знаю, что мы хотим, чтобы открытие было роскошным, но мы также хотим, чтобы это было что-то, что запомнится гостям. Как насчет живых музыкантов? Я тут посмотрела и думаю, что нам стоит обратить внимание на местную джазовую группу. Я нашла их Instagram, и они невероятны. Если хочешь, мы можем пойти на Английскую набережную и посмотреть на них.

— Ты хочешь, чтобы мы заказали музыкантов, которые играют на улицах, для нашего открытия?

На ее лице появляется обида.

— Не суди их, пока не дал им шанс. Они очень талантливы и играют на разных мероприятиях.

Я киваю, понимая ее мысль.

— Какие еще у тебя есть идеи?

— Ладно, во время такого мероприятия нам нужно немного «умф».

— Умф? — Спрашиваю я, не понимая, что она имеет в виду.

— Да, что-то дополнительное, но пусть это будет что-то личное и красивое. Что ты думаешь об идее устроить выставку произведений искусства, связанных с историей отелей?

Она подходит ко мне, ее волнение излучает теплое сияние.

Это почти заразительно, и, если так будет продолжаться, я буду готов согласиться на все, что она предложит.

— Продолжай. — Говорю я с ободряющей улыбкой.

— Давай расскажем об Антуане, чтобы гости могли следить за его путешествием на протяжении многих лет. Мы можем добавить информацию о том, где он вырос в Ливане и как стал гостиничным магнатом, которым он является сегодня. Давай почтим его память.

Пока Леора излагает свою идею, меня охватывает прилив восхищения и тоски.

Ее креативность и энтузиазм не только впечатляют, но и глубоко трогают.

Сама идея блестящая, и я знаю, что мой дядя оценит ее по достоинству.

— Мне это нравится. — Наконец удается сказать мне, и в моем голосе звучит смесь искреннего восхищения и чего-то более глубокого.