У него были закатаны рукава. Его загар был насыщенным на фоне хрустящего белого хлопка.

— Значит у тебя нет оправдания, чтобы не пойти со мной на вечеринку Альянса.

— Что? Нет.

Я сажусь. Бриджит улыбается своей самой злобной улыбкой.

— Да.

— Я действительно не хочу.

— У тебя действительно нет выбора. Тебе не нужно учиться, тебе пора возвращаться и это самая простая и лучшая вечеринка, потому что по крайней мере половина людей там будут геями. Возможно, две трети, если считать бисексуалов и людей, которые «экспериментируют», — она делает воздушные кавычки пальцами. — К тому же, мы так веселились в прошлом году. Пожалуйста.

Два часа спустя я держу пиво в одной руке, а Бриджит дергает меня за локоть другой руки и тянет на танцпол.

Вечеринка Альянса проходит в Миннехан-центре — здании кампуса, предназначенном для масштабных развлечений. Там есть кинотеатр и эта комната — огромный зал с высоким потолком, сценой, диско-шаром и маленьким закутком у одной стены, где хозяева вечеринки толкают бесконечный парад красных стаканчиков через стойку к толпе студентов.

На вечеринки в Миннехан-центре нельзя попасть без студенческого билета, но если вы попали внутрь, то нет никаких проблем с документами. Работник, выдающий браслеты, проводит беглую проверку документов, в результате которой все участники вечеринки оказываются совершеннолетними.

Пиво всегда бесплатное. Музыка всегда громкая.

На вечеринке Альянса звучит саундтрек, который пробуждает во всех внутреннюю АББУ, а также множество эксгибиционистских наклонностей. Насколько я могу судить, я единственный человек в комнате в джинсах и футболке. Бриджит одета в золотой топ с блестками и обтягивающие черные брюки, которые расклешиваются над туфлями на платформе. Она — королева диско.

Она выбирает место на краю танцпола, как раз, когда звучит «Мужчины падают с неба». Подняв руки, прыгая вверх-вниз, она кричит вместе с сотней других людей.

— Потанцуй со мной! — кричит она.

Я качаю головой.

Затем я пью пиво, быстро опустошая стакан, чтобы отвлечься от ее разочарования мной и беру другое пиво.

К тому времени, как прокручивают половину саундтрека к фильму "Присцилла, королева пустыни" и всю лучшую Гагу, танцпол уже бурлит, и я достаточно расслабляюсь, чтобы присоединиться, покачивая бедрами и хлопая в ладоши с Бриджит. Я улыбаюсь, видя, как Кришна подходит к ней сзади. Он прижимается к ней, и она закатывает глаза, но ей это нравится. Он тянет нас в группу, с которой танцует — несколько незнакомых мне людей, хотя я уверена, что одну из девушек зовут Куинн.

Я узнала ее, потому что в прошлом году она тусовалась в комнате Кришны и Уэста. Она блондинка и высокая — на 10-12 сантиметром выше меня, с широкими бедрами, большой грудью и улыбкой, в которой, кажется, гораздо больше зубов, чем должно быть. Она постоянно хватает меня за руку, чтобы покрутить, и я потею, а голова немного кружится. Кришна приносит нам еще по стакану пива, и мы быстро выпиваем их, слизывая пену с губ. Он достает свой телефон. Экран освещает его лицо в темной комнате, придавая ему озорной и почти зачарованный вид. Он смотрит на меня, ухмыляется и что-то набирает.

— Что ты делаешь?

— Пишу смс Уэсту, — он поднимает телефон, и прежде чем я успеваю остановить его, он делает мою фотографию.

Я хватаю его за руку, ослепленная вспышкой и своей паникой.

— Не отправляй это.

Внезапная вспышка вернула меня к воспоминаниям о той ночи с Нейтом. Его рука на моей голове, член во рту, душащий меня так, что мне пришлось сосредоточиться, чтобы меня не вырвало.

— Криш, не надо.

Но он не слушает. Он ухмыляется, тычет в экран, и я пытаюсь вырвать телефон из его рук, пока не слышу короткий звук, означающий, что сообщение отправлено.

— Черт побери! — я бью его по плечу, расстроенная и злая, злая на себя за то, что расстроилась. Это всего лишь фотография. Это не имеет значения.

Кроме того, что я плачу.

— Что я сделал?

Куинн тянется ко мне, но я уже ухожу. Я бросаюсь к двери, проталкиваясь сквозь тела, музыка и свет звучат слишком громко. Я выпила больше, чем следовало. Я ослабила бдительность, чувствуя себя в безопасности, чувствуя себя нормально, но во мне нет ничего нормального.

Застывшая на экране телефона Кришны, с волосами, рассыпавшимися по лицу, в футболке слишком высоко завязанной, в поту, блестевшим на всей этой открытой коже, я выгляжу как ошибка, которая только и ждет, чтобы случиться.

Затем я вижу Нейта и вспоминаю, что я — ошибка, которая уже произошла.

Он стоит между мной и дверью. К тому времени, как я осознаю это, он смотрит на меня и мне некуда бежать. Но я должна выйти. Поэтому я продолжаю идти, задрав подбородок, надеясь, что моя тушь не размазалась, и притворяясь, что мужчины в моей голове не кричат на полную громкость.

Давай посмотрим на эту грязную киску, детка. Я хочу сожрать ее. Я собираюсь выбить из тебя всю душу.

— Кэролайн! — Нейт подпирает рукой дверной проем, чтобы я не смогла пройти. Он улыбается своей пьяной улыбкой. — Не думал, что увижу тебя здесь.

Я думаю об Уэсте, прислонившемся к двери в пекарне, когда он провожал меня. Когда он казал, чтобы я написала ему, когда буду в безопасности дома.

И смотрю на Нейта, загораживающего мне выход. Его глаза шарят по моей футболке.

Он всегда был таким?

В другой руке у него пиво, а его песочно-коричневые волосы немного длинноваты и завиваются вокруг ушей. На нем поло, которое подчеркивает синеву его глаз, поверх этих ужасных темно-синих брюк с крошечными зелеными китами, которые он любит надевать на вечеринки. Он настаивает, что носит их с иронией, но я всегда говорила ему, что невозможно носить брюки с иронией. Если ты надел китовые штаны, значит, на тебе китовые штаны.

Придурок, — говорит Уэст в моей голове.

— Почему я не должна быть здесь?

— Ты не часто бываешь здесь.

— Я была занята, — я стараюсь быть похожей на Уэста, когда он пустой. Как будто мне похрен на Нейта.

— Джош сказал, что видел тебя с тем сомнительным парнем. Дилером.

— И что?

— То, что я беспокоюсь о тебе, Кэролайн. Сначала те фотографии, а теперь ты тусуешься с ним... Что с тобой происходит?

Я потеряла дар речи. Я имею в виду, буквально, я не могу подобрать слов. Их так много, они застряли, и я не знаю, какие из них я бы сказала, даже если бы смогла их вырвать.

Он поднимает руку выше и делает глоток пива, как будто мы собираемся пробыть здесь какое-то время, переговариваясь.

— Мы все еще друзья, — говорит он. — Мы всегда будем друзьями, ты же знаешь. Я просто не хочу, чтобы тебе было больно.

Это то, что разжимает мне горло.

«Мы все еще друзья.»