— Уэст?
Он издает звук, похожий на «хм».
— У тебя много денег?
Я поднимаю лоб, когда спрашиваю, что делает меня поразительно близко к его лицу. Я нахожусь достаточно близко, чтобы увидеть, как хмурый взгляд начинается у опущенных кончиков его бровей и распространяется по лбу.
Достаточно близко, чтобы увидеть, как его глаза становятся озадаченными. Затем гневными. Потом пустым.
Его рука убирается с моей шеи.
— Почему ты спрашиваешь меня об этом?
Уже слишком поздно, чтобы промолчать, и бабочки в моем животе превратились в свинцовые слитки, и я знаю, что все это неправильно. Но я не знаю, как из этого выбраться.
— Мне... мне нужен кредит.
Он отступает назад.
— Зачем?
— Помнишь, я рассказывала тебе о компании, которая может очистить мою репутацию в интернете?
— Ты сказала, что это дорого, поэтому тебе придется рассказать отцу.
— Да.
Я немного подождала.
— Ты не рассказала отцу.
— Я не могу, Уэст. Я думала об этом, но я... Что, если он увидит?
Это может случиться в любой момент. Мой отец может сидеть за своим столом и набрать мое имя в поисковике, просто так. Или кто-то, с кем он работает, может направить его в этом направлении. Друг. Одна из моих сестер. Кто угодно.
Я закрываю глаза, потому что унижение, стыд за то, что я прошу Уэста помочь мне все исправить, нарывает меня.
Я вообще не могу смотреть на него.
— Сколько тебе нужно?
— Пятнадцать тысяч долларов. Я слышала, что ты... Я слышала, что иногда ты так делаешь.
Он вздыхает.
— У тебя вообще есть какой-нибудь доход?
— Я получаю пособие.
Я открываю глаза, но не могу поднять их выше своей обуви. Мои черные туфли припорошены мукой. Она въелась в пряжку, и я сомневаюсь, что смогу ее вычистить, даже если захочу.
— Сколько времени тебе понадобится, чтобы расплатиться со мной?
— Я могла бы платить тебе сто пятьдесят в месяц, если я никогда ничего не буду покупать или есть вне столовой.
Уэст пинает меня носком ботинка. Ждет, пока я подниму глаза. Его глаза все еще мертвы.
— Я начислю проценты.
— Я этого и ожидала.
— Я дам тебе их во вторник.
А потом он молча ушел, пустой, а я слишком полная, как будто у меня нет никаких краев. Только боль и разочарование.
— Спасибо, — говорю я. — Я.… я пойду. Мне нужно написать эту работу.
Он только ворчит на меня и взвешивает тесто.
Я не вижу Уэста в пятницу, потому что он работает в ресторане, а мы не друзья.
Я не пойду на футбольную вечеринку. Бриджит сломала всю голову, пытаясь убедить меня в этой идее, но я не могу. Я скажу ей, что мне нужно заниматься, а потом спрячусь в библиотеке и снова и снова буду проигрывать свой разговор с Уэстом.
Я не должна была просить у него денег. Не знаю, кого я должна была просить, но не его. Выражение его лица... Не могу перестать думать об этом.
Я не вижу Уэста в субботу, потому что он работает в ресторане, а мы не друзья.
На следующей неделе все повторяется. Во вторник он дает мне деньги и учит делать лимонную глазурь для кексов. Все как обычно, но на наших разговорах лежит тонкий слой неловкости и когда я не рядом с ним, он застывает и становится непроницаемым.
