Мне не нравится думать о том, что Уэст занимается сексом. Вообще.

— Тогда кто вы друг для друга? — спрашивает Кришна.

— Они друзья, — говорит Бриджит.

— Нет, не друзья, — говорит Уэст.

Бриджит выглядит смущенной.

Понимаю. Это немного сбивает с толку.

— Мы можем не говорить об этом?

Но Кришна сейчас слишком увлечен.

— Нет, мне нужно разобраться в этом. Последние несколько недель каждый раз, когда я захожу в пекарню, там оказываешься ты. Похоже, Уэст всегда пишет тебе. Он только что вошел в дверь, улыбаясь тебе, как будто солнце восходит и заходит из твоей задницы, а теперь его руки на тебе.

Куинн подхватывает:

— Он всегда тянет к тебе руки.

— Это неправда.

Но, вообще-то, правда? Его руки на моих плечах мне знакомы. В пекарне он часто прикасается ко мне вот так. Случайно касается моего колена, когда я прохожу мимо, когда он сидит, опускает руку мне на макушку, когда я собираюсь уходить, потирает мои плечи в свободную минуту, когда мы оба болтаем с Кришной.

Для него это ничего не значит.

Я та, чье сердце замирает, каждый раз.

— Это никого не касается, кроме нас, — говорит Уэст.

Любой нормальный человек замолчал при виде грозного выражения лица Уэста, но Кришна ненормальный.

—- Если ты не собираешься трахаться, нам стоит подумать о том, чтобы свести Кэролайн с кем-то. Ей давно пора вернуться в игру, тебе не кажется?

Бриджит ударила его по руке.

— Это не игра.

Кришна повышает голос, точно подражая Бриджит.

— Это не игра, это не забава, она не кусок задницы, — затем, уже нормальным голосом: — Клянусь Богом, женщина, у тебя как будто аллергия на все на свете, что может случайно вызвать у тебя приятные ощущения.

— Не будь мудаком.

— Не будь ханжой.

Она высунула язык, и Куинн пробормотала что-то похожее на:

— Говоря о людях, которым нужно потрахаться.

— Что? — вскрикивает Бриджит. — На что ты намекаешь?! Потому что, если ты пытаешься сказать...

— Неважно.

Я ожидаю, что Кришна набросится на этот комментарий, но он удивляет меня тем, что встает с дивана и исчезает на кухне. Он возвращается с пивом, хотя у него уже есть напиток. Он откупоривает крышку и делает долгий глоток. Он совсем не смотрит на Бриджит, и мы просто зачарованно наблюдаем за ним.

Или, на самом деле, мне приходится ограничиться взглядом, потому что Уэст еще глубже впился большими пальцами в мышцы моей шеи, заставляя меня наклонить голову вперед. Мои волосы свисают мне на лицо. Его пальцы как утюги для клеймения, тупые и горячие, прочерчивают параллельные линии на моей коже от линии роста волос до низко опущенного воротника футболки. Снова. Снова. Его пальцы хватают мои плечи, мнут их так, словно я принадлежу ему, и я таю.

Я плавлюсь.

Я его.

— Давайте не будем отвлекаться от сути, — говорит Кришна. — Суть в том, что Кэролайн нужно вернуться к жизни.

— Неужели?

Я говорю так, будто я под наркотиками.

И я действительно одурманенная.

Бриджит протестует за меня.

— Не нужно.

— Серьезно, Криш, ты ведешь себя как осел, — говорит Куинн.

— Мы должны найти ей пару. После Дня благодарения я сделаю своей личной целью в жизни, чтобы Кэролайн немного пошалила.

— Кэролайн может сама начать действовать, — говорит Бриджит. — Я имею в виду, если она сама захочет, чего...

— Чего я не хочу.

— Потому что ты травмирована, — говорит Куинн.

— Я не травмирована.

Я взволнована и разгорячена. Я отчаянно надеюсь, что дрожь в сосках не означает, что фары включены и все в комнате видят, что Уэст делает со мной, прямо у них на глазах.

— Все в порядке, — говорит Куинн. — Никто тебя не осуждает. Это твоя безопасная зона.

— Кэролайн не нужна безопасная зона, — говорит Бриджит. — У нее все отлично. Расскажи им о...

Она видит мое лицо и останавливается, но уже слишком поздно.

— О чем? — спрашивает Кришна.

— Ни о чем.