— Я бы предпочел сделать это лицом к лицу.
— Тогда мы можем пообщаться по FaceTime.
Он достает свой телефон.
— Во сколько твой рейс?
— А что?
Его глаза устремлены на телефон, когда он начинает печатать и прокручивать пальцем вниз по экрану.
— К счастью для меня, Хадсон забронировал твой рейс и прислал мне информацию сегодня утром.
— Чертов стукач, — бормочу я.
— Похоже, я присоединюсь к тебе. Надеюсь, я смогу расплатиться с бедной душой, которая застряла рядом с тобой, и мы сможем говорить об этом всю дорогу до Калифорнии. — Он одаривает меня холодной улыбкой. — Это будет весело.
Если он думает, что его поведение заставит меня работать с ним, то у него впереди еще одна проблема.
— Ты шутишь.
— Разве похоже, что я шучу? — Он протягивает свой телефон, чтобы я могла видеть его экран. — Не посмотришь на это? У них есть свободные места.
— Тебе не кажется, что это жутко? Следить за мной? Преследовать меня?
— Не преследовать. Мне нужны ответы. Этот разговор состоится, хочешь ты этого или нет. Я бы предпочел не гоняться за тобой по всей этой чертовой стране, но если это необходимо, я это сделаю.
Я скрестила руки на груди.
— Хорошо, поговорим позже.
Его темные глаза смотрят на меня.
— Обещай, что не сбежишь.
Я заставляю себя улыбнуться.
— Обещаю.
Он колеблется, прежде чем встать и постучать костяшками пальцев по двери.
— Скоро увидимся, мамочка.
— Я тебя ненавижу! — кричу я ему в спину.
***
— Я злюсь на вас обоих за то, что вы держали меня в неведении относительно этого, — говорит Лорен, переводя взгляд с меня на Стеллу, которая сегодня утром бросила Хадсона, чтобы появиться здесь с кексами и списком всего, что она хотела знать о том, что произошло между мной и Далласом прошлой ночью. — У меня сейчас так много вопросов.
Лорен не позволяла мне ничего делать с тех пор, как проснулась сегодня утром. Она медсестра, поэтому можно подумать, что она знает, что вынашивание ребенка не делает тебя инвалидом.
— Вопросы, на которые я не буду отвечать, — пробормотала я. — Никто, кроме Стеллы и Хадсона, не знал о той ночи. Я надеялась, что все так и останется.
— Один вопрос, и я заткнусь, — умоляет Лорен.
— Я не говорю о сексе с твоим братом, — возражаю я.
Ее лицо искажается.
— Мерзость. Не к тому я клоню, гадина.
Я откидываюсь на спинку барного стула.
— Тебе лучше постараться сделать это хорошо, потому что это все, что ты получишь.
Она опирается локтями на стойку и жадно смотрит на меня с другого конца острова.
— Как это произошло?
Я тычу в нее пальцем.
— Я обвиняю в этом тебя.
Она делает шаг назад и пихает палец в грудь.
— Меня? Может, я иногда и напиваюсь в стельку, но я не припоминаю, чтобы говорила тебе снять трусики и отдаться моему брату.
Я хмурюсь.
