— Дед Мороз. — Пожал плечами Григорий и бросил многозначительный взгляд на испуганную девушку. Та быстро сообразила вытащить ключ, открыть дверь и юркнуть в комнату.
— Не похож ты на Деда Мороза. — Проворчала беге… дама. — Иначе, где мой подарок? — Вдруг выражение ее физиономии поменялось, и она начала гулко смеяться. — Ой, не могу-у! Что я, Деда Мороза от инспектора не отличу что ли? — Она так же резко посерьезнела. — Нет у меня ничего. Вы даже холодильник в прошлый раз вынесли. — Она принялась агрессивно размахивать руками.
— Женщина, успокойтесь. — Григорий пытался продумать пути отхода. Эллу здесь одну оставлять нельзя — это однозначно. Эта женщина определенно психически больна. — И вообще, кто так новый год встречает? Почему у вас такой бардак?
Баба вдруг замерла и растерянно на него уставилась. Видимо, с ней так никто не разговаривал.
— Эмм, новый год? — Совершенно искренне переспросила она.
— Да. Новый год. — Кивнул он.
Она задумалась над чем-то своим. Потом громко и нецензурно выругалась, и скрылась за одной из дверей, которая по мнению Григория вела на кухню. Сам же мужчина осторожно прошел по коридору и заглянул в комнату Эллы.
Там все разительно отличалось от остальной квартиры. Чистотой в первую очередь. Старый шкаф в углу был обклеен чем-то вроде пленки. На небольшом столике стояла электрическая плитка, в другом углу находился крошечный холодильник. И узкая тахта занимала почти все оставшееся пространство комнатки. Не густо. Но видно, что здесь пытались создать хотя бы подобие уюта.
— Тебе помочь? — Спросил он, осмотрев комнатку.
Элла выглянула из-за дверцы шкафа и смущенно отвела взгляд.
— Нет. Я уже все собрала. — Она закрыла скрипнувшую дверцу и показала на пакет с одеждой, стоящий у ее ног. Кажется, это было все.
— Тогда идем. — Он шагнул к ней, взял пакет в одну руку, другой приобнял девушку за талию и повел прочь из этого гадюшника.
Однако, так просто покинуть нехорошую квартиру им не удалось. Необъятных размеров баба преградила им путь в узком коридоре. За ее спиной маячил мелкий и тощий собутыльник в драной майке и трениках. С таких только карикатуры писать, настолько маргинально он выглядел.
— Куда? — Прогудела женщина.
— Элла от вас съезжает. — Григорий так радостно улыбнулся, что все недоуменно на него посмотрели.
— Но я же…. — Попыталась возразить Элла, но была остановлена опасным мужским прищуром.
— В каком смысле? — Не поняла баба. — Куда это она собралась? Она же мне денег должна! Всегда. На что я пить буду? — С искренним удивлением спросила она.
Григорий даже брови вскинул от такой непосредственности.
— Работать идите. — Пожал он плечами и подтолкнул Эллу к выходу, но не тут-то было.
— Куда? Не пущу! — Взвизгнула женщина и растопырила руки. Хотя, с ее габаритами и шириной коридорчика это было излишней предосторожностью.
— Пустите. — Спокойно ответил Григорий, заметив, как девушка побледнела. — Иначе я натравлю на вас СЭС, коммунальщиков, участкового, наркологов и психиатров. Вас вылечат и пить вы больше не сможете.
— Э-э, — промычал пропитый мужчинка, что до этого молчал в тряпочку. — Я пойду, пожалуй. На теплотрассе оно… спокойнее как-то. — Решил он и попятился.
— Куда? — Завизжала необъятная дама, пахнув на всех облаком перегара. И взяв мужичонка за шкирку, она впихнула его в кухню, освободив проход, и принялась крыть таким матом, что у любого бы уши завяли.
— Уходим. — Шепнул Гриша перепуганной до смерти девушке.
Та послушно принялась перебирать нижними конечностями. Полной грудью они смогли вздохнуть, лишь выбравшись на улицу.
— Господи! — Элла согнулась в три погибели у подъезда, стараясь отдышаться.
Григорий себе такого поведения позволить не мог, поэтому кивнул двум старушкам, все так же сидящим у подъезда. Где-то в глубине дома все еще раздавались громкие вопли.
— Что ж ты так, касатик? — Полюбопытствовала доселе незнакомая старушка с тростью на коленях. Та, ночная с клюкой, прислушивалась к воплям. — Чего у тебя девка-то загнулась? Не помрет часом?
Григорий погладил Эллу по спине и выдохнул.
— Нам еще новый год отмечать, так что умирать некогда. — Выдал он.
Молчавшая до этого времени Наумовна, улыбнулась.
— Ты, Гриша, Эллку сюда не пускай больше. Убьет ее мамаша. — Доверительно поведала она.
— Не пущу. — Григорий аккуратно прихватил немного пришедшую в себя девушку и повел к машине. — Вообще теперь ее никогда от себя не отпущу. — Проворчал он себе под нос.
— Слышь, Наумовна. Чегой-то он, кажется, с придурью. — Макаровна потрясла подругу за плечо. — Вона как над ней трясется.
— Вот ты как скажешь…. — Рассмеялась старушка. — Ежели мужик над женским полом не трясется, то зачем он нужен тогда? Мужчина должен быть рыцарем, чтобы женщину до беды не доводить. А то ходют тут одинокие, мне всю статистику портят.
***
Элла пришла в себя уже в магазине. Она вдруг ошалело огляделась по сторонам. Григорий же одной рукой придерживал ее за талию, другой катил наполовину наполненную тележку к колбасному отделу. Более того, девушка даже не знала, в каком магазине они сейчас находятся. Мужчина же вел себя так, как будто каждый день только и делал, что с ней по магазинам ходил.
— О, ты ведь ешь сырокопченую? — Схватил он палку самой дорогой колбасы на полке. Когда Элла не ответила, он со знанием дела положил колбасу в тележку и заметил. — С тобой легко ходить за покупками. Такая покладистая, на все соглашаешься.
- Не на все. — Элла совершенно растерялась. — Что ты делаешь?
Григорий, который сейчас дотащил девушку до рыбного отдела, открыл стеклянный холодильник, уставленный маленькими баночками.
— Икру покупаю. — Он взял в руки одну из баночек. Подумав пару секунд, взял еще одну.
— Она же дорогая. — Ужаснулась девушка.
— Да нет. — Григорий нахмурился. — Цена вполне приемлемая. Та-ак, что у нас тут еще есть. О, мандарины. — Задал он направление.
Элла обреченно отправилась за ним.
— Григорий, если это все из-за меня, то не стоит тратить столько денег. — Умоляющим голосом попросила она.
Мужчина даже притормозил и оглянулся. Потом задумался.
— Тебе плохо от того, что я покупаю продукты? — Решил спросить он.
— Мне плохо от того, что ты покупаешь такие дорогие продукты. — Всплеснула она руками и… почувствовала себя дурой. Ну кто она такая, чтобы человеку указывать?
Григорий помолчал полминуты и вдруг улыбнулся.
— А давай ты потерпишь мои закидоны, а я… тебе позволю готовить все, что ты сама пожелаешь? — Решил он пойти на компромисс.
