— Нет. Гостей не будет. Будет моя дочь, которая считает Новый Год самым главным праздником. Она его нежно любит и радуется. И украшать квартиру мы будем исключительно для нее. — Торжественно объявил он.
Элла, услышав про ребенка слегка озадачилась. И выдохнула с облегчением. Ведь плохой человек так стараться для дочери не стал бы. Уж она-то знает. Да и ее он спас.
— Конечно, я вам помогу. Говорите, что нужно делать? — Она вновь поджала пальцы на ногах.
— Для начала, перестань мне «выкать». Я не настолько старый и седой. Во-вторых, ты сейчас выпьешь обезболивающее и наденешь теплые носки. У меня есть. — Тут же ответил он.
Носки оказались мужскими. До колена. Вязанные. С олешками на мысках. Элла с задумчивым выражением лица разглядывала себя. Григорий тоже с легким недоумением смотрел на ее ноги.
— Странно. Егору они оказались малы, он мне их и отдал. — Покачал он головой.
— Может быть, я так обойдусь…. — Элла склонила голову набок, отчего ее темные волосы упали на лицо.
— Ну уж нет. У тебя ноги мерзнут. А будешь сопротивляться….
— То что? — Девушка впервые посмотрела на мужчину с вызовом. Видимо, поняла, что он опасности не представляет.
— То будешь пить противное какао с пенкой. — Выпалил Григорий то, что всегда срабатывало с Тоськой. Дочь такого наказания опасалась и отца ей приходилось слушаться.
— Какао? — Переспросила она недоверчиво.
— С пенкой. — Скривился он.
— Вы странный. — После нескольких секунд молчания ответила она.
— Ты. — Не согласился он.
— Что?
— Ты странный. Мы же договорились не «выкать». — Напомнил Григорий и поманил ее на лоджию, где было чуть прохладнее, нежели в квартире. — Отопление барахлит. — Покаялся он, затаскивая в гостиную огромную коробку. — Так, здесь елка. — Припомнил он и вновь вышел. Вернулся он с двумя коробками поменьше. — Здесь игрушки. Так, нужна еще гирлянда и бусы. И подарки у меня там спрятаны…. — Бормотал он по мере затаскивания в квартиру очередных коробок, коробочек и коробусек.
Элла стояла и с непередаваемым выражением лица следила за мужчиной. Кажется, до нее лишь сейчас дошел весь масштаб трагедии. А Григорий все приносил и приносил новые украшения в ярких заводских упаковках. Видно было, что мужчина готовился к празднику и складировал инвентарь не один день.
— Ну, — обратился он наконец к Элле. — С чего там следует начать?
Девушка нахмурилась.
— Вообще, следует сначала собрать ель. — Она осторожно приоткрыла створку коробки. — Она что, до потолка?
— А как же? — Ухмыльнулся хозяин учиненного бардака и принялся вытряхивать конструкцию на пол.
Елка была монументальной. Пушистой, большой, с почти настоящими колючими веточками. И пахла как-то тоже по-настоящему.
— Я на нее в прошлом году елочным ароматизатором брызнул. — Покаялся Григорий, прилаживая металлическое основание к остальной конструкции. — Два дня потом квартиру проветривал.
— А… хмм, ребенок с мамой придет? — Решилась спросить Элла. Если ответ будет утвердительным, то ей предстоит убраться из этой квартиры несколько раньше. Она не хотела бы спровоцировать скандал, или выслушивать незаслуженные упреки. Ведь не сможет же Григорий объяснить бывшей жене, что Элла — просто подобранная им на улице девушка. И то, что между ними ничего нет и быть не может.
Мужчина оторвал от несобранной елки потяжелевший взгляд и посмотрел на смущенную девушку.
— Нет. Ей по суду запрещено подходить к дочери, так что проблем с ней не возникнет. — Заверил ее Григорий и вновь принялся за своеобразный конструктор.
Элле тут же стало не по себе. Ну чего пристала к мужику с расспросами? Какое она вообще имеет право спрашивать его о личном. Ночью замерзнуть не дал, и на том спасибо. А лезть в чужую семью с расспросами последнее дело.
— Вы так сильно любите новы год? — Решила она перевести тему.
Гриша, горько усмехнувшись, покачал головой.
— Я его терпеть ненавижу. — Признался он с чувством, расправив еловые лапы на одной из веток. — Все самые большие неприятности со мной происходили именно в этот праздник. Не думаю, что когда-нибудь что-нибудь изменится. Чудес не бывает. — Пожал он плечами и осмотрел получившуюся конструкцию.
Собранная елка совсем немного не доставала до потолка. Как раз, чтобы макушка влезла.
— Нужно верить в чудо, иначе оно и не произойдет. — Элла села на пол рядом с коробками и принялась разыскивать подходящую гирлянду.
— Ты сама-то веришь? — Насмешливо протянул Григорий.
Элла смутилась. Ей ли говорить о чудесах? Хотя….
— Но вы… ты же меня вчера спас. — Пробормотала она, пытаясь сосредоточиться на поиске новогодней иллюминации.
— Это была разовая благотворительная акция. Обычно я оставляю людей там, куда у них хватило невезения влезть. — Ответил он.
— Зачем тогда ты меня…?
— Потому что очень сложно противостоять деятельной старухе с клюкой, которой очень нужно было, чтобы я тебя забрал. — Честно признался Григорий, следя за ее реакцией.
Элла слабо улыбнулась и протянула ему гирлянду.
— Думаю, что эта подойдет.
