— Тебе не за что извиняться. Я знала, что фотографы были там еще до того, как мы вышли на главный уровень. Меня это нисколько не беспокоит, так что пусть тебя это не беспокоит.
Он проводит рукой по волосам, испуская долгий вздох, а затем берет газету и бросает ее в корзину для мусора. Его лицо выражает раскаяние, когда он снова поворачивается ко мне.
Вижу сомнения, написанные на лице, когда Гриффин смотрит на меня, вероятно, задаваясь вопросом, смогу ли я выдержать такой образ жизни.
— Иди сюда, – говорю я, подтягиваясь, чтобы сесть на островную стойку.
Он подходит, низко опустив голову, и останавливается передо мной.
— Я должен был догадаться, что она начнет преследовать нас повсюду.
Вздыхаю и притягиваю его к себе, обвивая руками его шею. Он кладет руки на мои бедра и смотрит мне в глаза.
— Когда мы замаскируемся, нам больше не придется об этом беспокоиться, – поддразниваю я, играя с мягкими волосами у основания его шеи. — Ты согласен сегодня на урок серфинга?
Уголок его рта дергается.
— Вообще-то я думал, что вместо этого нам стоит приодеться.
Мои брови нахмурились в замешательстве.
— Но у тебя сегодня тренировка по серфингу с Габриэлем. Мы успеем вернуться?
Он прочистил горло.
— Конечно, успеем.
В моей груди поселяется беспокойство, когда я смотрю, как он возится со стопкой почты, его глаза отрешенно смотрят на меня. Он не занимался серфингом со вторника, а сегодня воскресенье.
Он сказал Габриэлю, что неважно себя чувствует в среду и четверг, а в пятницу мы оба уехали на лодке и вернулись вчера вечером. Сегодня его тоже не было на утренней тренировке.
Я не хочу участвовать в том, что он пропустил еще одну тренировку, тем более что я должна работать над кампанией, раз уж я пропустила все выходные, но могу сказать, что он не должен быть один сейчас. Его искра пропала, и я хочу выяснить, почему.
— Хорошо, – говорю я, спрыгивая со столешницы.
Он смотрит на меня, на его лице написано облегчение.
— Отлично, давай уходить.
Блювотер-Блаффс прекрасен своими большими заснеженными горами и яркими полевыми цветами. Этот городок больше Сальтвотер-Спрингс, но община все равно кажется сплоченной.
Мы идем рука об руку по мощеным дорогам, проходя мимо кафе, в воздухе витает запах свежего хлеба и десертов, мой желудок урчит в ответ.
Дорога сюда заняла больше времени, чем ожидалось. В основном из-за того, что Гриффин всю дорогу вел машину очень осторожно, а его большой палец кружил на моем бедре.
С тех пор как я рассказала ему об аварии, он стал более осторожным на дорогах. Я не против этого, мне приятно, что он так заботится об этом. Однако из-за того, что мы приехали поздно, пропустили обед, и мой желудок не в восторге от этого.
— Не хочешь перекусить?
Он жестом показывает на кафе.
Я киваю.
— Здесь потрясающе пахнет.
Открывает передо мной дверь, колокольчик над дверью тихонько позвякивает, когда я вхожу внутрь. Деревянные балки медового цвета пересекаются с потолком, а на стенах висят большие полки, на которых выставлены упаковки местных кофейных зерен.
Запах ванили, смешанной с кофе, охватывает меня, когда я подхожу к прилавку, и мой взгляд останавливается на стеклянной витрине, где выставлены хрустящие круассаны, посыпанные сахарной пудрой, шоколадные булочки и множество видов печенья.
По мере того как я пробираюсь к прилавку, мой рот начинает наполняться слюной, когда я смотрю на ассортимент выпечки. В конце концов я сталкиваюсь лицом к лицу с веселой рыжеволосой девушкой, ее фартук припорошен мукой.
— Добро пожаловать в кафе «Санрайз», что я могу предложить вам сегодня?
Я поднимаю взгляд на меню на меловой доске, висящее над ее головой, и благодарю свои счастливые звезды, когда вижу широкий выбор сэндвичей, а мой желудок одобрительно урчит.
— Привет, – улыбаюсь я ей, — можно мне, пожалуйста, сэндвич с индейкой и авокадо?
— Свежеиспеченный хлеб чиабатта вас устроит? – спрашивает она, вбивая мой заказ в свой планшет.
— Это идеально. Можете также добавить к моему заказу средний чайный латте* с ванильным шотом?
— Сделано и готово.
Она снова смотрит на меня своими большими карими глазами и улыбается.
Гриффин прочищает горло и подходит ко мне.
— А ростбиф с чеддером на закваске свежий?
