Я вхожу, закрываю за собой дверь, а затем бегу к нижнему ящику комода и достаю пакет с двадцатью свечами без пламени, включаю их и расставляю по комнате.
Когда открываю дверь, она проскакивает мимо меня, и челюсть отвисает во второй раз за сегодняшний день, когда она замечает свечи. Я провожу рукой по ее ладони, переплетая наши пальцы, затаскиваю внутрь и закрываю за ней дверь.
— Думаю, это самая романтичная вещь на свете, – шепчет она, оглядывая огни, пока ее мерцающие глаза не останавливаются на моих. — Кайри дала тебе несколько советов, которые вычитала в одной из своих романтических книг?
Кончики моих ушей покраснели.
— Возможно, она помогла мне спланировать некоторые моменты, – признаюсь я, — но я не включил плейлист, который она составила для нас. Подумал, что это будет слишком странно.
Элиана откидывает голову назад и смеется, а затем хватается за мою кофту и притягивает меня к себе для поцелуя.
Я наклоняюсь и целую ее, мой язык скользит по нижней губе, пока она не позволяет мне проникнуться в рот. Хватаюсь за конец толстовки, в которую она одета, и прерываю поцелуй, чтобы стянуть ее через голову.
Понимаю, что под одеждой на ней ничего нет, и мой рот мгновенно наполняется слюной при виде вставших сосков.
Подвожу ее к кровати и усаживаю на край, а затем помогаю снять леггинсы. Перекинув их через плечо, возвращаю свое внимание к черным кружевным трусикам и ту же срываю их.
Она сидит передо мной, теперь уже голая. Большие глаза смотрят на меня, пока я любуюсь ее телом.
— Твоя очередь, – говорит она, протягивая руку вперед и расстегивает мои джинсы.
Я быстро снимаю кофту и помогаю ей со штанами. Стаскиваю их вместе с боксерами и отбрасываю в сторону. Мой член вырывается на свободу, и я наблюдаю, как ее взгляд фокусируется на нем, пока она облизывает губы. Протягивает руку и обхватывает его, на кончике появляется бусинка спермы.
— Сегодняшний вечер должен быть посвящен тебе, –говорю я.
— Он может быть для нас обоих.
Элиана берет мой член в рот на всю длину, и он ударяется о заднюю стенку ее горла.
Она начинает медленно, но вводит его глубоко, в сладком мучительном ритме. Все мои силы уходят на то, чтобы не вбиваться в этот рот до тех пор, пока я не кончу.
Чувствую, как ее рука протягивается и берет мои яйца, массируя их, – ощущение неописуемое.
Мои глаза закатываются, а рот безвольно раскрывается, когда я двигаю бедрами вместе с ней, подстраиваясь под ее ритм.
— Твой рот так хорош, солнышко, – бормочу я.
Смотрю на нее снизу вверх и наблюдаю, как она продолжает сосать, выражение лица – чистое блаженство, приближающее меня к краю.
Когда глаза находят мои, я быстро вытаскиваю член из ее рта, чтобы не дать себе кончить. Она хнычет в ответ и надувает губы, глядя на меня.
— Мне было весело, – хнычет она.
Я ухмыляюсь, проводя большим пальцем по ее губам и отпуская их.
— Я знаю, что тебе было весело, красавица, но теперь моя очередь веселиться.
Мягко толкаю ее назад, чтобы она легла на спину, и наклоняюсь над ней, обхватывая рукой шею, наши губы начинают знакомый танец.
Коленом раздвигаю ее ноги, опускаю свободную руку к клитору и провожу по нему круговыми движениями, пока она не становится достаточно влажной, чтобы я мог ввести палец в ее тугое лоно.
— Ты такая мокрая для меня, солнышко, – говорю я, разрывая наш поцелуй.
Она издает слабый стон, лицо раскраснелось, а глаза смотрят на меня из под тяжелых век. Опускаю рот к одному из ее сосков и засасываю его, облизывая и покусывая сильнее, чтобы я мог услышать больше стонов.
Переходя к другому соску, вынимаю из нее палец и чувствую, как по нему растекается влажная смазка. Ввожу его обратно, вместе с другим пальцем, и наблюдаю, как она выгибает спину и снова стонет.
— Черт, я могу кончить, просто наблюдая за тобой.
Это правда. Я никогда не видел, чтобы кто-то выглядел так умопомрачительно сексуально, как Элиана сейчас. Она хнычет, когда я вытаскиваю пальцы, но глаза следят за каждым моим движением, когда я засовываю эти два пальца себе в рот, пробуя на вкус сладкую сперму.
Тянусь в штанам, но понимаю, что забыл презервативы в ее комнате. Должно быть, она прочитала мое выражение лица, потому что вскоре после этого она предлагает альтернативу.
— Я принимаю таблетки, – говорит она, задыхаясь от отчаяния, — они помогают от судорог при месячных.
— Значит, без презерватива? – спрашиваю я.
Она кивает.
— Без презерватива.
Я перемещаюсь так, чтобы моя нижняя половина оказалась между ее капающих бедер, но когда она напрягается, замираю и изучаю лицо, замечая, как она нервно пожевывает губу.
— Ты в порядке.
— Немного нервничаю, но я готова.
— Это может быть немного больно, – говорю я, глядя ей в глаза, — если в какой-то момент ты захочешь, чтобы я остановился, скажи, и я остановлюсь. Понимаешь?
