— Да, – отвечает она, расслабляясь на простынях.
Я опускаю руку и провожу твердым членом вверх и вниз по влажным складкам, размазывая по ним соки, а затем опускаюсь к ее входу и осторожно вхожу.
Она задыхается и закрывает глаза, лоно сжимает мой член.
— Посмотри на меня, – говорю я сквозь стиснутые зубы.
Элиана открывает свои зеленые глаза и смотрит на меня, ее губы приоткрыты.
— Дыши, – напоминаю я ей, проталкивая себя глубже.
Делает долгий вдох, и расслабляется, позволяя мне полностью войти.
Беру паузу и жду, пока ее дыхание приходит в норму, а глаза снова находят мои. Я никогда раньше не лишал никого девственности и боюсь, что причиню ей боль и все испорчу.
— Ты в порядке? – спрашиваю я, отводя несколько выбившихся прядей от ее лица и заправляя их за ухо.
Она кивает.
— Это не так больно, как я думала.
— Я начну двигаться, но если будет больно, скажи, чтобы я остановился, и я остановлюсь.
Она кивает, и я начинаю медленно выходить из нее, а затем снова входить, привыкая к ощущению тугой киски вокруг моего члена. Когда она полностью расслабляется и стонет с каждым ударом, медленно выхожу, а затем вхожу в нее с новой силой.
Ее глаза расширяются, а рот приоткрывается, и из приоткрытых губ вырывается стон. Я сжимаю в кулаках простыни, замедляя темп, пытаясь растянуть удовольствие, но ее ногти впиваются в мои руки, и она поднимает бедра, встречая каждый мой толчок.
Я хочу быть с ней нежным и не торопить события, ведь это ее первый раз, но стоны, наполняющие комнату, толкают меня через край, и я вхожу сильнее и быстрее.
Каждое хныканье и мольба о большем, вырывающиеся из ее идеального рта, ощущаются как наркотик, а я – наркоман.
— О Боже, – хнычет она, задыхаясь, — пожалуйста, не останавливайся! Это так приятно.
— Блять, – прорычал я сквозь стиснутые зубы. Опускаюсь на колени и обхватываю ее бедра, удерживая на месте, пока я без устали в нее долблюсь. — Стони для меня, солнышко.
Глаза закатываются, а рот открывается, и с губ срываются громкие стоны. Наблюдаю, как ее грудь подпрыгивает, когда я увеличиваю темп, а киска сжимается вокруг меня, когда тело извергается от удовольствия, она впервые испытывает оргазм.
— Возможно, ты – мой любимый способ отвлечься, – шепчу я, когда она медленно перестает дрожать.
По ее лицу расплывается ленивая улыбка.
— Я думала, что я – твое единственное отвлекающее средство.
— Ты и твоя задница, – поправляю я, снова начиная входить.
На этот раз я позволяю себе кончить одновременно с ней и выхожу из нее, когда сперма выплескивается на живот. Я и раньше думал, что она выглядит идеально, но, увидев мою сперму на ее оливковой коже, я перевернул представление о совершенстве, потому что в этот момент она выглядит абсолютно идеально.
После того как я помогаю ей вытереться, переворачиваю нас на бок и притягиваю ее к своей груди, чтобы обнять. Она переплетает свои ноги с моими и обхватывает меня за талию.
— Как это было? – спрашиваю я, вдыхая клубничный аромат ее волос.
— Лучше чем все, что я когда-либо хотела.
От ее слов в моей груди вспыхивает тепло, и я не могу сдержать довольную улыбку, которая появляется на моем лице.
Проходит совсем немного времени, и ее дыхание замедляется, Элиана засыпает в моих объятиях. Держу ее на руках еще час, наслаждаясь теплом тела и удивляюсь, как я вообще хотел от нее избавиться.
Я уже второй раз за сегодняшнее утро занимаюсь сексом с Элианой. Она зависима, но меня это не расстраивает: быть внутри нее и заставлять кончать быстро стало одним из моих любимых занятий.
— Я так близка, – шепчет она мне на ухо.
Волоски на моей шее встают дыбом, и я неустанно вхожу в нее. Стоны заполняют тишину утреннего покоя, пока мы оба не оказываемся бездыханными на спутанных простынях, а мой член не обмякает.
— Не думаю, что мне когда-нибудь будет достаточно.
Ее пальцы проводят по моему прессу.
— Я уверен, что мой член сломан, – бормочу я, чувствуя, как тяжелеют мои веки, но звук урчащего желудка заставляет меня открыть глаза, и я быстро сажусь, а ее тело скатывается с меня.
— Ты голодна?
Она смеется, зарываясь лицом в подушку.
— Немного, но мне слишком удобно, чтобы вставать с кровати. К тому же я не думаю, что смогу сейчас ходить.
Я ухмыляюсь, пробегая глазами по ее обнаженной коже.
