— Шикарным местом с видом на реку. Что-то в Трайбеке или Гринвич-Виллидж. С лучшим стейком и устрицами в городе. А бар будет длинным и круглым, чтобы люди могли смотреть друг на друга. Я никогда не понимала, почему в барах люди сидят лицом к стене. Небольшая сцена для джазового оркестра, который будет играть по выходным.
— Звучит неплохо.
Из ее описания у меня в голове складывается дизайн. U-образные стены, которые помогут направить звук, и экологически безопасные материалы на стенах для акустики и атмосферы. Шестеренчатый бар с очагами личного покровительства и патио, предназначенное для использования солнца для тепла и энергии. Когда структура собирается воедино, я обрисовываю ее на ее спине.
Она вздыхает и глубже зарывается в мой бок.
— Можно тебя кое о чем спросить?
Мой палец застывает. Кладу ладонь ей на спину и чувствую, как учащается ее сердцебиение. Что бы женщина ни собиралась спросить, это заставляет ее нервничать.
— Когда у тебя были последние серьезные отношения?
Я слепо смотрю в потолок, гадая, как ответить на этот вопрос, не солгав. Хочу сказать правду, но есть секреты, которые я обязан хранить по закону. Воспоминание о той ночи вспыхивает в моих глазах. Крики. Кровь.
— Давным-давно.
— То есть... годы?
Я утвердительно хмыкаю.
— Конечно же, ты не обходился без… гм... сексуального удовлетворения в течение многих лет.
— Нет, но все мои встречи были больше похожи на деловые сделки, а не на отношения.
Ее мышцы напрягаются рядом со мной.
— Ты хочешь сказать, что платил за женщин? — Когда я отвечаю недостаточно быстро, она продолжает: — Ты платил за секс?
— Да.
Все ее тело, кажется, сдувается. Она разочарована, и я ее не виню.
— Как давно это было?
— В последний раз?
Джордан кивает. Я замечаю, что она не сделала попытки поднять голову, чтобы посмотреть на меня во время этого разговора.
— За несколько месяцев до нашей встречи.
Ее тело напрягается.
— А до этого?
— Почти каждая женщина, с которой я был, была профессионалом.
Это привлекает ее внимание, она садится и смотрит на меня.
— Ты серьезно.
— Я всегда серьезен.
Ее хорошенькое личико кривится от отвращения.
— Почему? Ты сексуальный, успешный парень. Женщины, должно быть, сами вешаются на тебя. Ты не должен платить.
— Мне и не нужно. Я хочу.
— Почему? — Отвращение на ее лице выглядит так, будто я только что сказал ей, что ем щенков.
— Все совсем не так. Я не занимаюсь сексом со всеми ними.
Она закатывает глаза.
— О, это заставляет меня чувствовать себя намного лучше.
— Почему это должно заставить тебя что-то чувствовать? Они были до тебя.
— Ты нанимаешь проституток…
— Сопровождение.
Она закрывает глаза.
— Сопровождение. — Когда ее глаза снова открываются, женщина выглядит обеспокоенной. — Когда у тебя в последний раз были настоящие отношения с женщиной, за которую не нужно было платить?
— С тобой. — Надеюсь, ответ ее удовлетворит.
— До меня.
Я должен был догадаться, что этого не произойдет. Моя челюсть напрягается.
— Не бери в голову. — Она снова прижимается ко мне и обнимает за талию. — Твое молчание — достаточный ответ.
— Ты потеряла ко мне уважение. — Я знаю, что это так. Слышу это в ее голосе.
Джордан не отрицает этого.
— Мои социальные недостатки не позволяют мне иметь обычные отношения.
— Как ты называешь то, что происходит между нами?
— Это временно.
Она отстраняется от меня, чтобы сесть, подтягивает колени к груди и обхватывает их. Язык ее тела кричит, что я причинил ей боль.
Приподнимаюсь на локте.
