— Слишком много шампанского? — спрашивает Кингстон, не поднимая головы от того, что пишет на своем телефоне.
— Нет. Сколько денег мы потратили сегодня? — Ни на одной одежде не было ценников. Я проверила. Я планировала подсчитать цены, чтобы, в конце концов, расплатиться с Александром.
— Недостаточно.
— Кингстон.
Он, наконец, смотрит на меня, и его улыбка полна загадочной сексуальности.
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя.
— Ты что, флиртуешь со мной?
— Не принимай это на свой счет. — Он пожимает плечами. — Я флиртую со всеми.
— Я серьезно. Я не могу принять все это.
Его кокетливая улыбка исчезает вместе с закатыванием глаз.
— Ты это уже говорила, но, — он щурится, — подумай об этом так… если ты планируешь находиться рядом с моим братом, ты должна выглядеть соответственно. Ты ни за что не сможешь позволить себе купить все это сама.
Это оправдание заставляет меня задуматься.
— Ты делал это для всех женщин в жизни твоего брата?
Выражение его лица становится затравленным.
— Ты первая.
Первая женщина в жизни Александра? Или первая женщина, которую ему пришлось одевать?
Я уже собираюсь спросить, когда он говорит:
— Мы на месте.
Машина останавливается перед «Ла Перла». Я голодна и мечтаю вернуться домой к Александру, заказать чизбургер и картошку фри, чтобы поесть перед телевизором в своей удобной толстовке и леггинсах.
Этот бутик ничем не отличается от других, и нас встречают у дверей. Миниатюрная женщина в лавандовом костюме проводит нас в отдельную примерочную, которая достаточно велика, чтобы вместить весь персонал «Чабби».
— Я принесла все, что у нас есть, в синем цвете. — Женщина суетится у элегантной стойки с бюстгальтерами, трусиками и другим всевозможным бельем на вешалках.
— Синий? — Я смотрю на Кингстона.
— Его любимый цвет.
Мое лицо горит.
Мужчина наклоняется и шепчет:
— Ты загораешься при упоминании о нем. — Я потираю щеки. — Делаешь только хуже.
Мои щеки — не единственное, что загорается, когда я думаю о том, чтобы надеть нижнее белье для Александра. Боюсь, что большая часть этого тонкого кружева окажется в клочьях на полу его спальни.
Кингстон хихикает, звук низкий и соблазнительный.
Я вздрагиваю, а затем свирепо смотрю на него.
— Прекрати.
— Пожалуйста, скажи, что собираешься примерить все это для меня.
— Ни за что на свете.
Парень вздыхает и отстраняется.
— Вот ведь везучий сукин сын, — бормочет он. — Мы возьмем все, — говорит Кингстон продавщице. — На сегодня мы закончили.
Я мысленно вскидываю кулак вверх и следую за ним к машине, больше взволнованная заказом своего чизбургера, чем бог знает каким количеством денег, вложенным в мою новую одежду.
АЛЕКСАНДР
— Мистер Норт, Кингстон на связи, — раздается голос миссис Миллер по внутренней связи, отрывая меня от экрана компьютера.
Включаю громкую связь.
— Как все прошло?
— Хорошо. Она жаловалась только первые пару часов.
