Джемма ерзает от смущения, но послушно берет бутылочку и начинает вытирать лицо. Ватные диски окрашиваются в оттенки бурого, оранжевого и серого. Ей неловко оттого, что стало ясно, как тщательно она готовилась к этой встрече.
— Так я выгляжу лет на двенадцать, — предупреждает она.
Джулия берет со стола «Полароид» и, пока Джемма смывает макияж, кружит вокруг нее, снимая под самыми разными углами.
— А вот об этом судить нам, — вступает в разговор Татьяна, — к слову сказать, совсем юный вид может принести огромную пользу. Скажи-ка, Джемма, а сколько тебе на самом деле лет?
— Шестнадцать, — отвечает она.
— Надеюсь, ты говоришь правду? — спрашивает Джулия.
— Ну конечно, — оскорбленно отвечает она.
— Нам необходимо знать точно. Это очень важно. С точки зрения закона. Если ты еще не достигла определенного возраста, тебе понадобится опекун.
— А если ты будешь пропускать в школе много занятий, то и репетитор, — добавляет Татьяна.
— Нерешаемых проблем для нас, разумеется, нет, — произносит Джулия, — но лучше выяснить все прямо сейчас, чем позже вляпаться в историю только потому, что ты нам чего-то не сказала. И вообще, хорошо знать, что ты честна с нами с самого начала.
— Это правда! — протестующе восклицает Джемма. Ее бесит, что она выглядит такой маленькой. — Мне в самом деле шестнадцать!
Джулия помахивает снимком в воздухе, чтобы быстрее проявилось изображение, кладет его под прозрачное окошко на обложке папки и вытаскивает ручку.
— Дата рождения?
Это что, проверка? Джемма отвечает. Джулия фиксирует дату на обложке папки рядом с ее именем, написанным толстым черным маркером.
— Хорошо, Джемма, а как у тебя в школе? — спрашивает Татьяна.
— Недавно сдала экзамены на аттестат о среднем образовании.
Закончив с косметикой, она закрывает бутылочку и ищет, куда положить грязные диски, уже собирается сунуть их в штуковину, по виду напоминающую пепельницу, Джулия протягивает ей ладонь.
— Ух ты, здорово, — отвечает Татьяна, — и сколько экзаменов ты сдавала?
— Восемь.
— Значит, девочка ты неглупая.
Джемма чуть мрачнеет.
— Большинство моих друзей сдавали десять. А моя подруга Хэтти — целых тринадцать!
— Но ведь не одновременно!
— Нет, два она сдала еще в прошлом году, — отвечает Джемма. — Моя мама жутко выбесилась, что я не сделала так же.
Маленький бунт. Упоминание матери каким-то образом их заинтересовало.
— Я сдавала только семь, — произносит Татьяна, своим тоном намекая: «И посмотри, чего я добилась». — Так что… продолжишь учебу?
Джулия снова начинает фотографировать.
— Меня и правда хотят опять усадить за парту, — мрачно говорит Джемма.
— А ты не хочешь?
Джемма морщится. Перспектива вернуться обратно в школу, чтобы день опять делили звонки между уроками, нагоняет на нее тоску. Ей хочется начать настоящую жизнь. Прекратить делать то, что хотят родители, просто потому что они распоряжаются деньгами.
Татьяна поднимает на Джулию глаза и говорит:
— Дорогая, а нет ли у тебя случайно шампанского?
— Ну конечно, милая!
Джулия откладывает камеру и открывает один из шкафчиков, обрамляющих стену за столом. За дверцей обнаруживается набитый битком бар — бутылки вроде тех, что хранят у себя дома папа и Кэролайн. На полках сверкает коллекция бокалов. Картину дополняет обтянутое черной кожей ведерко для льда и набор хромированных барных принадлежностей. Джулия открывает небольшой холодильник, достает из него бутылку шампанского «Краг», берет с полки три высоких бокала на тонкой ножке.
— Ты же к нам присоединишься? — с обворожительной улыбкой спрашивает она.
— Я…
Это что, еще одна проверка?
— О господи, радость моя, мы никому не скажем! — смеется Татьяна.
Джулия хлопает пробкой и наполняет бокалы.
— В конце концов, у нас есть что отпраздновать. Когда пойдешь домой, пожуй жвачку, и дело с концом. — И протягивает ей почти полный бокал.
