Закончив с делами и вновь не выбрав временную квоту, я возликовал. У меня получилось оперировать сложным артефактом, ставить технические задания и задавать чертежи, не используя ничего, кроме собственной магии! Я, пришелец из другого мира, в этом стал почти что человеком! И пусть я безумно люблю Кениру, сильно ценю и всецело полагаюсь на Таага, но теперь могу обойтись и без их помощи! И на этот раз, придя в университет один, я сумел всё сделать сам!
Собрав изготовленные вещи и распрощавшись с лаборантом, я побежал в мастерские. Как оказалось, либо я управился раньше, чем предполагал, либо же у них возникли проволочки, но мне пришлось подождать дополнительные двадцать минут, пока не закончат третий и последний экземпляр заказанной мною основы для артефакта. Мне позволили остаться в мастерских и понаблюдать за работой иномировых станков — так что пока я монтировал части и соединял магические структуры на уже готовых образцах, имел возможность увидеть, насколько техника, использующая магию, отличается от привычного мне машиностроения.
Тут не было сверлильных, фрезеровальных и токарных станков, лишь что-то, напоминающие большие продолговатые камеры, закрытые стеклянными экранами. Чтобы изготовить нужную деталь, студент-практикант клал внутрь заготовку, которая зависала посреди камеры без видимой обычным зрением опоры, а потому просто деформировалась, принимая формы, заданные тем же образом, что и при использовании университетского фабрикатора. Зрелище было невзрачным и скучным, но только если смотреть обычным зрением. В магическом же всё менялось — разноцветные потоки магии пронизывали заготовку, раздирали её на куски, полупрозрачные плоскости отсекали всё лишнее, а потом сжимали, заставляя принять форму в соответствии с требуемым шаблоном. Подобной обработке могли подвергаться не только металлы и полимеры, но и материалы растительного и животного происхождения, к примеру дерево и кость. Но тут уже существовали ограничения — древесина редких магических пород деревьев, кожа и кости монстров, несущие в себе остаточную магию, уже не подходили, к ним требовался индивидуальный подход мастера.
Закончив монтаж частей и сопряжение магических потоков, я дождался окончания изготовления третьей рамы, на которую быстро установил накопители, пластину управления, сканеры и проектор, а затем привёл всю систему в рабочее состояние. Практиканты оказались столь любезны, что не только предоставили тележку (потрясающе обычную и лишённую какой-либо магической составляющей), но и погрузили на неё громоздкие и тяжёлые готовые изделия.
На выходе из мастерских меня уже поджидала Ридана в сопровождении того самого пожилого библиотекаря, который буквально подпрыгивал от нетерпения. Толкать тележку самому мне так и не пришлось. Ридана, увидев, как мы вдвоём пытаемся прокатить её по вымощенным брусчаткой дорожкам, лишь покачала головой, вытянула руку и, словно джедай, вытаскивающий космический истребитель из болота, подняла артефакты в воздух. В магическом зрении я видел, какие структуры она использует, так что отдал должное чёткости плетений и экономности использования элир. Теперь нечто подобное запросто мог провернуть я и сам, да и, честно говоря, должен был бы это сделать, но по многолетней привычке землянина продолжал обходиться без магии.
Болтая о книгах, магических структурах и зачаровании артефактов, мы дошли до библиотеки, вызвав парящими в воздухе громоздкими рамами не один заинтересованный взгляд. Но удивлялись они вовсе не использованию магии — этим студентов университета удивить было сложно — а лишь то, что именно несёт целый декан. Увидав три самых обычных схожих с низкими кофейными столиками предмета, все тут же скучнели и направлялись дальше по своим делам.
Прибыв в библиотеку, мы установили один из артефактов возле стойки библиотекарей, а остальные два отнесли вглубь архива — места, куда при обычных обстоятельствах меня никто бы никогда не пустил. Взяв несколько книг, библиотекарь, следуя моим инструкциям, положил их на нижнюю полку, а затем протянул руку к управляющей пластине.
Ридана и я затаили дыхание: она в предвкушении, а я — мысленно скрестив пальцы, ведь артефакт был собран из разрозненных частей моими собственными руками, а значит, имелось множество возможностей что-то не рассчитать и совершить ошибку. Причём, как при самом монтаже, так и гораздо раньше, при разработке магических структур.
Библиотекарь приложил руку, посылая соответствующую команду, и, словно следуя всем моим страхам, ничего не произошло. Библиотекарь бросил на меня непонимающий взгляд. Я видел выходящую из его руки магию, он использовал совершенно правильный управляющий сигнал, элир совершенно правильно текла по контурам артефакта, но при этом не совершала никаких действий. Я виновато посмотрел на Ридану, но заметил, что с ней что-то не так. Декан факультета теоретической магии стояла, сдерживая дыхание и поджав губы, а её плечи мелко подрагивали. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что она сдерживает смех.
— Профессор Заридаш, — сказал я, — вы знаете что-то, что не знаем мы?
— Ничего такого особенного, — ответила та и, наконец, громко рассмеялась. — Накопитель. Чтобы мобиль поехал, его сначала следует зарядить. Не думал, что два столь опытных и уважаемых мага допустят ошибку, присущую студенту-первокурснику! Улириш-то ладно, он ещё даже не студент, да и после такого объёма расчётов и работы можно забыть даже собственное имя. Но ты, Жорк! За последние сорок лет не припомню, чтобы ты хоть раз кормил иглозуба морковкой!
Я понятия не имел, чем питаются иглозубы, пусть и догадывался о значении этой идиомы. Но меня снедала досада — пусть Ридана придумала мне подходящее оправдание, но тем не менее, я допустил большую ошибку, не учтя простейшего из факторов. И если сейчас это было лишь поводом посмеяться, то в серьёзном деле подобное могло стоить жизни.
— Действительно! — рассмеялся библиотекарь, которого, как я теперь знал, звали Жорк.
Я увидел, как из его руки в управляющую пластину хлынул мощный поток элир, как магия заструилась по контурам, наполняя кристалл. И когда он наполнился почти полностью, Жорк повторил попытку. Прошло несколько мучительных мгновений, во время которых по моей спине пробежали мурашки страха, но, к счастью, столешница дубликатора засветилась, и на ней появились полупрозрачная и бесцветная копия стопки книг, лежащих на нижнем ярусе. Книги быстро налились красками, обрели цвет и объём. Через какие-то пять секунд на столешнице лежали точно такие же книги, что и остались в приёмном отделении.
Жорк схватил одну из копий и принялся жадно листать. Остановившись на одной из страниц с динамической иллюстрацией, он приложил руку и в воздухе над книгой возникла иллюзия потоков какого-то смутно знакомого магического узла.
Ридана взяла другую книгу, взвешивая её в руке и поглаживая пальцами материал обложки.
— Вы не сильно обольщайтесь, — предупредил я, — копии очень хрупкие и не выдерживают интенсивного физического воздействия. Уверен, это сильно уменьшит ценность полученных артефактов.
С этими словами я взял ещё одну книгу и, преодолевая не слишком большое сопротивление, сжал пальцами. Существовала квадратичная зависимость размера иллюзии и её механической прочности, да и для создания чего-то типа хорошего ножа или меча понадобился бы целый океан элир. Книга в моих руках колыхнулось, словно желе, и бесследно распалась цветными искрами.
Но эта демонстрация почему-то не обескуражила ни Ридану, ни Жорка.
— Будем требовать от студентов возвращать и копии! — хищно улыбнулась Ридана. — Даже правил менять не придётся.
— Наконец-то эти криворукие ублюдки, — зловеще расхохотался библиотекарь, — научатся аккуратно обращаться с книгами!
* * *
Из университета я вернулся только к вечеру, усталый, ошарашенный и с гудящей от обилия воспринятой информации головой. От обилия прочитанных книг перед глазами мелькали строчки на Высшем Эсвеш, чёрно-белые и цветные иллюстрации, а также динамические схемы потоков, которые я просмотрел если не сотнями, то уж точно десятками. Пока я усиленно листал книги, как-то в стороне прошла организационная суета — хотя, судя по ажиотажу, когда в библиотеку приходили деканы всех факультетов, профессора и даже сам ректор, я даже приблизительно не представлял всего значения оказанной университету услуги.
Наконец-то я познакомился с деканом своего будущего факультета — деканом Киарой Шардуш, а также узнал, что Жорк — не просто какой-то библиотекарь, а профессор Жорк Ранцал, человек, занимающий, возможно, второй по значимости пост в Университете Нирвины, заведующий библиотекой, университетской типографией, архивами и изрядным куском материальной и информационной части. Получив лично от ректора заверения, что мои договорённости с профессором Заридаш не только остаются в силе, но и что в случае каких-то проблем я могу обращаться не только к ней, но и к нему самому, я прогулялся в специальную защищённую комнату, где получил пространственно-временные координаты университетского маяка, а затем направился домой.
Там, помимо Кениры и Хартана, меня уже поджидали Ксандаш и Лексна. Как бы ни проходила реабилитация, но Ксандаш уже ничуть не хромал, да и новая его рука действовала не хуже старой. Как доверительно сказала мне Лексна, полное восстановление тела и души должно закончиться в течение полутора недель — именно это дало нам с Кенирой конкретный срок, день икс, к которому и следовало планировать спасательную миссию.
Как-то само собой получилось, что визит друзей перерос в праздничный ужин (чтобы не допускать Хартана к готовке, мы с Кенирой всё-таки заказали блюда из одного хорошего ресторанчика), посидели на террасе, полюбовались закатом и кораблями, выпили по бокалу хорошего вина. Я прекрасно понимал, что тем же самым мы могли заняться в Царстве моей богини, но на этот раз нас там поджидала работа, а не развлечения. А потом, сложив грязную посуду в посудомоечный шкаф, начали укладываться спать.
Мы могли бы лечь прямо в одежде, это ничуть не помешало бы нам хорошо выспаться. Но мы с Кенирой и Хартаном находились у себя дома, а Лексна и Ксандаш не просто пробегали мимо, а хорошо подготовились. Так что прошло несколько минут, как все мы собрались в гостиной, одетые в пижамы. И хочу заметить, что как Кенира, так и Лексна в тонких рубахах и то ли коротких штанах, то ли очень длинных ниже колен шортах, служивших тут основным фасоном одежд для сна, выглядели просто потрясающе.
Силы служителя богов всегда подчиняются определённому набору правил, не стали исключением и мы с Кенирой. Для того, чтобы разделить сон друг друга, требовалось физическое касание — и эта закономерность ничуть не изменилась с тех пор, как я и Кенира приступили к первым совместным урокам тогда, в лесу. Мы улеглись на матрацах, расстеленных прямо на полу, лёжа головами друг к другу. Касались один другого макушками и сжимали по ладони соседей — что сверху, наверное, напоминало большую сложенную из людей звезду. Я сжимал ладони Лексны и Хартана, Кенира лежала с противоположной стороны между Лексной и Ксандашем — пусть этого, наверное, и не требовалось, но мы с подругой попытались распределить служителей богини как можно более равномерно. А потом я произнёс молитву Ирулин, и мы все вместе погрузились в сон.
* * *
Я не стал принимать свой привычный облик мужчины за сорок — почему-то именно сейчас он казался неуместным. Я (истинный я, а не то, чем стало моё состарившееся тело) существовал только для богини, Кениры и, впоследствии, Незель — женщин, с которыми меня связывали особо близкие отношения. Так что, воспроизведя свой образ из реальности я материализовал всех участников нашего сегодняшнего сновидения среди переливающихся облаков.
Все участники нашего маленького и дружного коллектива во снах Ирулин бывали не раз, так что удивления смена обстановки ни у кого не вызвала. Мы обменялись друг с другом улыбками, но затем все растерянно замерли, не зная, что делать дальше — ведь реальность этого сна контролировали мы с Кенирой, два священника Ирулин, а значит, мыслям и желаниям остальных она не подчинялась. И, конечно же, я взял руководящую роль.
— Лексна, Хартан, вам, наверное, следует заняться учёбой. Лез, ты не против дать Тане, если понадобится, совет? Он умный парнишка, но имел не так много возможностей учиться.
— Конечно не против, вот только я сама не всё помню, мне понадобятся книги, а ему — что-то для письма и упражнений.
— О, с этим проблем не возникнет! — улыбнулся я и картинно взмахнул рукой.
Из белой туманной бесконечности с огромной скоростью, так, что поднявшийся ветер всколыхнул наши волосы, выдвинулись высокие длинные книжные полки из полированного дерева. На каждой из них бесконечными рядами стояли книги и манускрипты, свитки и таблички. Корешки книг словно плыли, надписи меняли форму и цвет, буквы перетекали одна в другую, лишь на доли мгновения замирая в имеющих смысл комбинациях. Книг было столь много, что шкафы тянулись во все стороны, куда хватало взгляда, исчезая в густом тумане. Увидев ошарашенное выражение спутников, я рассмеялся.
Лексна подошла к одной из полок, протянула руку и взяла случайную книгу. Раскрыв и пролистав пару страниц, она удивлённо воскликнула:
— Это же «Камень за камнем, шаг за шагом»! Эту книгу давала мне мама в семь лет, когда я сказала, что собираюсь изучать магию! Именно её я и хотела посоветовать Хартану! Улириш, это слишком удачно, чтобы быть совпадением!
Я широко улыбнулся. Несмотря на то, что я перечитал, пересмотрел или хотя бы бегло ознакомился с десятками, даже сотнями тысяч книг, большая часть осталась там, в Цитадели, и показывать их я не имел возможности. Но даже этого количества не хватило бы, чтобы заполнить столько полок, что уж говорить о тех, с чьим содержанием я ознакомился в городской библиотеке и в университете. Так что все эти бесконечные книжные ряды являлись чистой бутафорией, призванной произвести впечатление.
— Конечно же, это не совпадение, — усмехнулся я. — Сон переменчив и подчиняется желаниям. И это наш совместный сон, а значит, моё желание дать тебе нужную книгу, а тебе — её получить, будет тотчас исполнено. На самом деле всё это не нужно. Просто бери любую книгу, подумав о названии, теме или каких-либо требуемых знаниях.
Я вновь махнул рукой, и бесконечные полки исчезли, оставив один-единственный книжный шкаф, тот самый, что стоял в её собственном доме.
— Это очень удобно, — улыбнулась Лексна. — Хотела бы я, чтобы нечто подобное имелось у меня в реальности!
— В реальности? — фыркнул я. — Чем место, где мы находимся, ей уступает?
— Если бы вы с Ксандашем не так увлекались, — хитро добавила Кенира, — то давно бы всё поняли и сами. Сейчас мы с Улиришем даём лишь время, растягивая этот сон.
— О, поверьте, мы не только «увлекались», — возразила Лексна. — Но я всегда просто желала, чтобы в руках появилась книга, о которой я подумала конкретно. Ну а если я такую книгу не читала или хотя бы не листала, на страницах было либо пусто, либо строчки выглядели как настоящие, но состояли из не имеющих никакого смысла слов и букв. Тана! Ты чего стоишь! Время учёбы!
Хартан удивлённо уставился на Лексну, оглянулся по сторонам и заметил, что позади него стоят стол и стул. На столе лежала стопка тетрадей, стоял стакан с письменными принадлежностями. Ручки и карандаши, конечно же, тоже были бутафорией, ведь любой из предметов мог писать как чернилами, так и карандашом, да ещё и менять цвет чернил в зависимости от предпочтений ученика.
Я вновь картинно взмахнул рукой. Возле книжного шкафа возник небольшой столик, на котором появился проектор и несколько длинных кассет со стоящими в них рядами монеток.
— Обрати внимание на эти иллюзии, — сказал я. — Тут записи того, как Алира училась контролю. Те методы, которые изобретал я сам.
— И кстати, — добавила моя девушка, — не удивляйся имени, которым меня называет Улириш. По-настоящему меня зовут Кенира, Кенира Валсар. Но имя Алира Шанфах я тоже считаю своим.
— Шанфах? Я знаю одного парня, с которым Санд раньше влезал в свои авантюры. Он сильно пострадал и осел в Княжестве в какой-то деревне. Был моим пациентом, но увы, я ничем не смогла помочь — что физически, что магически он был совершенно здоров, просто не мог нормально засну… Ох!
Она окинула взглядом окружающий мир, перетекающие друг в друга облака, мерцающие и переливающиеся среди фантасмагорические фигуры людей, животных, деревьев, домов и гор, а потом подозрительно уставилась на нас с Кенирой. Мы довольно улыбнулись.
— Не мог заснуть! — закончил я. — Но, конечно же, с силой Ирулин, да охватят мир её туманные крылья, со сном у него всё прекрасно наладилась. Они с Галидой стали нашими приёмными родителями, а их гостиница — самым первым храмом Ирулин на всём Итшес. Кстати, меня тоже зовут не Улириш, моё настоящее имя — Ульрих Зиберт и я попал сюда из другого мира.
— Улириш звучит как-то привычнее, — махнула рукой Лексна, по-видимому, ничуть не впечатлённая моими откровениями. — Но это многое объясняет. Ты очень странный, но мне встречались и более странные пациенты. Ладно, не знаю как вы, а я хочу посмотреть иллюзии.
