— В качестве твоей жены?

Он кивает.

— Ты сказала, что тебе неприятно, когда тебя называют моей собственностью. Это все еще так?

— Да, — выпаливаю я. — Конечно, это все еще так. Я не изменила своего мнения за последний час.

— Тогда это то, что я могу тебе предложить, — говорит он мне, небрежно ведя меня по танцполу, в то время как шепот о нашем нынешнем семейном положении распространяется по комнате, как лесной пожар. — Как моя жена, ты будешь носить имя, которое не поставит под угрозу мою семью или бизнес. Мир узнает тебя не как мою собственность, а как мою супругу. Мою жену. И хотя я знаю, что мы еще не достигли этого, в глазах внешнего мира это именно то, кем ты будешь.

Твою мать. Я прерывисто вздыхаю.

— Я не знаю, как устроены браки там, откуда ты родом, но здесь, в США, брак — это партнерство. Равноправие.

Его движения замедляются, когда он сосредотачивается на моем испуганном взгляде, его рука обнимает меня за талию и прижимает к себе.

— Нет, милый Ангел. Этот брак предназначен только для публики и для сохранения твоей личности в тайне. Когда мы окажемся в суматохе моего дома, мы продолжим, как и договаривались изначально. Ничего не изменится. Ты принадлежишь мне, Кьяра. Я могущественный человек, и я не могу просто уступить эту власть другому. Меня так не воспитывали. Уже сейчас уступать вашим многочисленным просьбам было непросто.

— Я бы точно не назвала это уступкой.

— Нет? — спрашивает он, приподняв бровь, его пальцы проникают под материал моего платья и касаются поясницы. — Я не думаю, что ты осознаешь, насколько сильно имеешь надо мной влияние.

Я делаю глубокий вдох, с трудом проглатывая комок в горле, в то время как мое сердце бешено колотится. Чуть больше недели назад моя жизнь выглядела как мешок с дерьмом, и я могла бы поклясться, что дальше все пойдет только под откос. Но сейчас Киллиан ДеЛоренцо, самый разыскиваемый и могущественный человек в мире, смотрит на меня так, как будто все его будущее у меня на ладони.

Слова не вырываются у меня, и он разворачивает меня, позволяя шелковому платью струиться вокруг меня, прежде чем притянуть обратно, давая мне небольшой шанс собраться с мыслями и осмыслить его слова. Я смотрю на него снизу вверх, чувствуя на себе взгляды каждого человека в комнате.

— Я думаю... Я бы очень хотела стать твоей женой не только в глазах общественности.

Его лицо смягчается, когда он проводит пальцами по моей спине.

— Ты была со мной неделю, Кьяра. Ты не понимаешь, о чем просишь.

— Возможно, и нет, — соглашаюсь я. — Но я знаю, что чувствую, и я знаю, что это электричество между нами — не то, что ты испытываешь каждый день. Только не говори мне, что ты этого не чувствуешь.

— Конечно, я это чувствую. С того момента, как наши взгляды встретились на том складе, я почувствовал связь с тобой. Твоя душа взывала о помощи, и с того самого момента я был загипнотизирован, но это не повод брать тебя в жены в мире, с которым ты еще не знакома. Я знаю, ты, возможно, так не считаешь, но это было бы жестоко. Когда я действительно сделаю тебя своей, это произойдет с широко открытыми глазами.

Он снова разворачивает меня, наш темп замедляется, когда слова, сказанные между нами, начинают иметь такой большой вес.

— Я в ужасе от того, что может означать эта жизнь с тобой, но в то же время я также в ужасе от того, что ты меня отпустишь.

— Я знаю, Милый Ангел.

Он прижимает меня обратно к своей груди, пока мое сердце продолжает бешено колотиться. Каким-то образом моя жизнь превратилась в какую-то извращенную сказку, и все мои самые мрачные фантазии стали реальностью. Только я не могу забрать домой героя. Я получаю злодея, и это в десять раз более захватывающе, чем когда-либо мог быть белый рыцарь. Я имею в виду, черт возьми. Я сомневаюсь, что у белого рыцаря хватило бы смелости так глубоко засунуть анальную пробку в задницу своей девушки в первый раз, когда он прикоснулся к ней.

Хитрая усмешка тронула уголок моего рта, и я увидела, как его глаза заискрились от возбуждения.

— Просто для справки, я не милый ангелочек.

— О, я знаю. Ты переодетый дьявол, и я собираюсь насладиться тем, что трахну тебя до полного подчинения.

Он опускает меня ниже, прежде чем я успеваю сказать хоть слово, и то, как он смотрит на меня сверху вниз, такой полный желания, заставляет все мое тело сжиматься от потребности. Он снова притягивает меня к себе, на этот раз выбивая дыхание прямо из моих легких.

— Ты будешь стоять рядом со мной во главе моей семьи, как моя королева, и ты научишься играть эту роль. Это займет время, и будут испытания и невзгоды, но однажды, когда ты полностью сможешь осознать масштаб того, кто я есть и чем занимаюсь, ты примешь этот новый мир.

Я смотрю на него, совершенно ослепленная этим совершенно смертоносным мужчиной. Затем, прежде чем у меня появляется шанс придумать, как ответить, его полные губы обрушиваются на мои. Я погружаюсь в него, мои глаза закрываются, когда что-то успокаивается внутри меня.

Его язык проникает в мой рот, заявляя права на меня как на свою собственную, точно так же, как он сделал это в самый первый раз, когда я увидела его. Тогда я была его, но я не могу не задаться вопросом, мой ли он сейчас.

Я целую его в ответ, позволяя ему почувствовать прилив эмоций, которые я испытывала за последние девять дней. Страх, тревога, нервы, неподдельная страсть и необузданная потребность, которые я испытываю к нему.

Музыка меняется, и он неохотно отстраняется от меня, эти темные глаза держат меня в плену. Я едва могу дышать; наплыв эмоций почти невыносим для меня. Мой язык проводит по нижней губе, когда я поднимаю подбородок, держась как можно ближе.

— Ты действительно это имел в виду, когда согласился, что я могу брать тебя, когда мне понадобится?

Эти темные глаза наполняются голодом, когда его рука вцепляется в ткань моего платья.

— Что я говорил тебе о том, чтобы быть человеком слова? — он рычит, его грудь поднимается и опускается чуть быстрее.

— Ну что ж. Пришло время проверить твои слова, — мурлычу я, позволяя ему увидеть желание, разливающееся в моих глазах. — Ты нужен мне сейчас, и когда я скажу тебе, что мне это нужно сильно и быстро, тебе лучше пройти через это ради меня.

Киллиан сжимает челюсть, его взгляд поднимается к толпе вокруг нас.

— Я же говорил тебе, бизнес есть бизнес, — говорит он, сдержанно качая головой.

По моему лицу растягивается злая ухмылка. Он сказал, что я переодетый дьявол, и он собирается выяснить, насколько это правда.

— Тогда, я полагаю, тебе повезло, что ты не занят делами. Мы танцуем, Киллиан, а не работаем, и мне нужно, чтобы ты трахнул меня прямо сейчас.

Его глаза вспыхивают, когда он понимает, что я только что использовала одну из лучших лазеек, которые когда-либо находила. Он опускает меня низко, с моих губ срывается вздох, а с его губ срывается свирепое рычание. Он крепко целует меня и, будучи человеком слова, его рука скользит вверх по высокому разрезу моего платья прямо между ног.

Он отстраняется от нашего поцелуя, его глаза сверкают порочным возбуждением, затем, наблюдая чистый восторг на моем лице, он засовывает два толстых пальца глубоко в мое тугое влагалище, более чем готовый перевернуть мой мир прямо здесь, посреди танцпола.

16

КИЛЛИАН

Я влетаю в дверь кладовки, платье Кьяры уже скомкано у меня в руках еще до того, как дверь за нами закрывается. Я прижимаю ее к стене, ее отчаянный вздох звучит музыкой для моих ушей, когда она тянется к переду моих штанов.

Голод в ее глазах опьяняет. Она удивляла меня на каждом шагу, который мы делали. Я ожидал от нее нерешительности, боязни и нервозности, а вместо этого был вознагражден женщиной, чья уверенность сияет ярче солнца. Она не робкая, как я ожидал; она смелая и бесстрашная, и с каждым днем все большая часть меня опьяняется ею. Зависимость.

Мне нужно быть внутри нее, доминировать над ней, чувствовать, как мои руки сжимают ее бедра. Черт возьми, мне нужно это освобождение.

Две минуты назад, когда я танцевал с ней перед своей сплетничающей семьей, я был спокоен и собран, но эта женщина за считанные секунды превратила меня в сумасшедшего, отчаявшегося мужчину.

Кьяра отпускает мою напряженную эрекцию и сжимает свою руку вокруг меня, так чертовски крепко, что я едва могу дышать.

— Трахни меня, Киллиан, — умоляет она, притягивая меня невозможно ближе. Задрав ее платье до талии, я протягиваю руку за ее нижним бельем, но останавливаюсь, когда понимаю, что на ней его нет.