Армия Лайонела слишком близко подошла к нашей иллюзии. Все крылатые разведчики, прилетевшие сюда, чтобы исследовать ее, были уничтожены мощью Советников, но слишком многие из них шли этим путем.

Я переглянулся с Дариусом и могу сказать, что он так же точно, как и я, знал, что это конец, и близнецов по-прежнему не было видно.

— Ксавьер, если они обнаружат магию до того, как вернутся, тебе придется бежать. Я подожду Рокси и Гвен, но ты…

— Нет, — огрызнулся я, топнув ногой в гневе от этого предложения. — Они также мои королевы. И мне уже давно не хочется спасаться бегством, пока ты защищаешь меня.

Дариус выглядел так, словно хотел поспорить, но его взгляд смягчился, и он кивнул, признавая мой выбор. Я больше не был мальчиком, которым он мог командовать, и я буду здесь, рядом с ним, до самого горького конца.

В долине дул сильный ветер, созданный, несомненно, Антонией, который пытался отбросить армию Лайонела и замедлить ее движение. Но один из Связанных Драконов Лайонела сломал строй в самом конце боя, проревел рог, когда серый зверь полетел в сторону иллюзии, его мощные крылья прорезали натиск воздуха и пробивались к нашей фальшивой армии.

Я знал этого Дракона. Дядя Эркин. Хотя он не был братом Лайонела, а всего лишь каким-то дальним родственником, которого мне пришлось называть именно так. Человек, который выступал за принудительную стерилизацию Фейри, считавшихся «низшими» по закону, и он, без сомнения, добьется своего, если Лайонел выиграет войну. Он помчался к нашему миражу, а я орудовал ложным солдатом, заставив его выбежать с линии фронта и поднять руки. Я взорвал землю у его ног, послав гигантские камни в Дракона наверху, швыряя его с такой силой, которую я мог собрать.

Он взревел от гнева, отступив назад, но я бросил в воздух лозы, которые оплетали его, прижимая его крылья к бокам. Он упал, метаясь и борясь, и с грохотом рухнул на землю.

С приливом решимости я призвал почву поглотить его, оскалив зубы, делая то, что нужно было сделать, и затащил его в глубины земли, а затем закрыл ее над ним, надеясь, что я просто избавлю мир от него навсегда.

Из армии Лайонела донеслись крики ярости, и раздался знакомый рев, который был еще более устрашающим, чем остальные.

Мой отец летел позади своих воинов, взмахивая крыльями, и свет мерцал на его нефритовой чешуе. Он издал второй рев, который побудил первые ряды армии атаковать, весь склон горы содрогался от грохота их ботинок, копыт и лап.

Моя магия начала угасать, и я видел, что Дариус тоже терпел неудачу. Мы вложили в это всю свою энергию и почти выдохлись.

— Вот оно, — прорычал Дариус, его брови нахмурились от напряжения.

Я кивнул, ожидая, пока первый ряд Фейри столкнется с нашей иллюзией. Мое дыхание застряло в легких, когда они атаковали размахивающим оружием и взрывной магией, сталкиваясь ни с чем и шатаясь вперед, многие падали, а еще большие наваливались на них.

Послышались попытки встать, и ореол панического замешательства, прежде чем солдаты Лайонела донесли крики.

— Это иллюзия! — кто-то усилил свой голос. — Трюк!

Лайонел взревел в ярости, и я приготовился к тому, что должно было произойти. Наши заклинания сокрытия были ослаблены тем количеством магии, которую мы предложили в другом месте, и этого было недостаточно, чтобы скрывать нас долго. Игра окончена, и наш следующий шаг определит, выживем мы или умрем.

Вспышка сверкающей магии вырвалась из Советников, где они были спрятаны в иллюзии, сигнал для нас, оповещающий, что нужно бежать. Мы с Дариусом позволили своей магии рухнуть, опустив руки, мираж исчез из поля зрения и обнажил Советников, стоящих в его сердце.

Лайонел взревел, заметив их, его Связанные Драконы летели за ним с бешеной скоростью, но прежде чем кто-либо из них успел добраться туда, Советники бросили над головами звездную пыль и исчезли.

Я почувствовал, как заклинания сокрытия вокруг моего брата и меня исчезают, и у нас больше не было сил поддерживать их. В тот момент, когда наши чары развеялись, зеленые глаза Лайонела остановились на двух сыновьях, от которых он давно отрекся, и выражение ярости в нем только принесло мне удовлетворение там, где я ожидал, что оно принесет страх. Я больше не был съежившимся мальчиком у ног своего отца, я стал человеком, выступающим против моего монстра. Теперь даже смерть не могла отнять у меня эту истину.

— Давай, Рокси, — прошипел Дариус, когда Лайонел повернул обратно к нам.

Мое сердце колотилось в груди, и я приготовился обратиться и полететь туда, чтобы встретиться с ним, если понадобится.

Его крылья хлопали быстрее, а глаза-бусинки смотрели на нас, злобный голод в них обещал наши страдания. Но даже его маниакальное желание моей крови не вселило во меня ужаса. Я был готов встретиться с ним со всем, что у меня осталось, и что бы ни случилось, он никогда больше не увидит, как я дрожу перед ним.

Внезапно из тыла армии Лайонела послышались вопли, за которыми последовали ужасающие, леденящие кровь крики.

Лайонел обернулся и посмотрел туда, и мои губы приоткрылись при виде монстров, хлынувших в ряды моего отца, с дикой яростью прорывающихся сквозь Фейри и Нимф. Некоторые из них были чешуйчатыми, неповоротливыми существами, другие были крылатыми и похожими на насекомых, некоторые скользили, а остальные ползали. У всех них были чудовищные черты лица и искривленные конечности, и ничто в них не казалось естественным. При виде зверей у меня в груди что-то сжалось, но, черт возьми, казалось, что они были на нашей стороне.

Голова Лайонела повернулась к нам лицом, и между его челюстями вспыхнуло пламя, когда он снова помчался к нам, оставив свою армию разбираться с монстрами, а сам сосредоточил свой гнев на нас.

За его спиной полетели драконы, и Дариус сделал шаг вперед, явно собираясь сдвинуться с места, как и я.

— Вместе, — крикнул я сквозь рев зверей, и Дариус кивнул мне, наша братская связь вспыхнула между нами, и ничто не разорвет ее.

Но когда адский огонь вырвался из челюстей Лайонела, а я приготовился нырнуть со склона горы и превращаться по пути вниз, Тори и Дарси вылетели из расщелины между нами и нашим ублюдком-отцом с распростертыми крыльями и пламенем Феникса, вспыхнувшим гигантским щитом за их спинами.

Огонь Дракона пронесся по нему, но не смог преодолеть барьер, их огонь намного превосходил его.

— Вы скучали по нам? — спросила Дарси, ее глаза сверкали перед лицом хаоса.

— Мы отвлеклись на освобождение монстров, — сказала Тори так, будто для них двоих это было совершенно нормально. Но черт, похоже, это спасло наши задницы.

Они полетели к нам, когда Лайонел и его Драконы спустились сзади, а Дариус схватил Тори за лодыжку, дернув ее на землю, с мерцающей звездной пылью в его кулаке.

Дарси тоже подлетела ближе, посылая позади себя залп ослепляющего огня Феникса, чтобы сдержать драконов еще на мгновение, прежде чем слегка коснуться ногами земли, когда мы сгруппировались близко друг к другу.

Дариус подбросил звездную пыль в воздух, и я уставился на рой злобных драконов, нападающих на нас, и мои глаза встретились с отцом. Ненависть вырвалась из его глаз и встретилась с моей собственной, затем звезды похитили нас и перенесли домой к воротам Академии Зодиак.

— Это было круто, — сказал я с облегченным смехом, и близнецы обменялись неубедительно невинными взглядами. — Вы сделали это?

— Сделали, не так ли? — спросила Мелинда, подбегая к нам, а Тибериус и Антония следовали за ней по пятам.

— Ты имеешь в виду, мы выследили звезду, которую Лайонел держал в яме в своем замке, и освободили ее, чтобы она могла высвободить эту блестящую энергию? — ласково спросила Дарси.

— Да, именно это, — сосредоточенно сказал Дариус.

— Правда? — Тиберий прогудел. — Вам действительно удалось это сделать?

— Ага, — сказали они одновременно, ухмыляясь.

— Черт возьми, — сказал я, затем заржал от радости, бросился на них двоих и притянул их в объятия. Блеск упал с моих волос, и моя кожа засияла от того, насколько я был чертовски счастлив.

— И звезда освободила тени, — сказала Дарси, когда я отпустил их.

— Что это значит? — Дариус нахмурился.

— Хрен его знает. Но мне нужен кофе. — Тори позволила своим крыльям развеваться.

Мы прошли через ворота, и часть меня ожидала, что нас ждет парад приветствия домой, но в кампусе все было тихо.

— Как думаешь, остальные уже вернулись? — с любопытством спросила Дарси, но оттенок беспокойства в ее голосе напомнил мне, что многие из нашей группы сегодня вышли и рисковали своей жизнью. Что, если не все из них вернулись?

С этой тяжелой мыслью в сердце мы направились к Сфере, и как только мы вошли внутрь, нас встретила напряженная тишина. Все взгляды обратились в нашу сторону, а затем на нас набросились, как на героев войны. Орион столкнулся с Дарси так быстро, что они вылетели за дверь, а она с писком исчезла.

Калеб, Сет и Макс свалили Дариуса на землю, в то время как Джеральдин создала волшебный дождь цветов над головой Тори, плача, когда она упала к ее ногам и обняла ее ноги. Тори погладила ее рыжие волосы, когда Габриэль подбежал, чтобы поприветствовать ее, и я посмотрел поверх них в поисках своего стада, мое сердце забилось быстрее.

— Они в Терра Хаусе, — сказал мне Габриэль, и я благодарно ухмыльнулся, прежде чем развернуться и помчаться обратно из Сферы, проходя мимо Ориона, который прижал Дарси к дереву, целуя ее с диким желанием, вероятно думая, что их никто не видел.