Я с ужасом наблюдала, как вся армия была уничтожена вместе с ее рыжеволосым командиром, а звездно-одаренная женщина стояла, вздымая грудь, воспринимая разрушения, откинув верхнюю губу. Но когда ее взгляд обратился к телам ее собственных павших воинов, она повернула руки против себя, вложив эту дикую магию в свою грудь и покончив с собой.
Ее тело ударилось о землю, и тихое падение было густым и гнетущим. Звезды сияли над головой, по-видимому, довольные результатом, между ними шел шепот, в котором были нотки веселья.
‘Мы пытались восстановить баланс’, — прошипел Арктурус, показывая сцену за сценой кровавых сражений, проклятий, пускающих корни в королях. и королевы, которые восстали против своего народа. Звезды Новуса сделали монстрами тех, кто молился им в поисках силы, но чаще всего звезды Новуса обманывали их, превращая в зверей, которые пировали плотью своих близких. — ‘Звезды Новуса не слушали разума. Весы судьбы склонились к крайности. Итак, я и другие звезды Ветуса составили план, как восстановить баланс раз и навсегда’.
Сцена снова изменилась, снова показав этот каменный круг. В центре собралась семья: две матери крепко держали своих детей, а магический щит гудел по краям каменного круга, отгоняя стаю уродливых зверей с острыми когтями и перекошенными лицами. Лица, которые выглядели так, будто когда-то они были Фейри.
Женщины не взывали к звездам о помощи, никакие молитвы не слетали с их губ, и я задавалась вопросом, не потеряли ли они веру в существ наверху, которые вызывали такие разрушения на земле.
Но голос Арктуруса донесся до них не в этот момент, а в прошлом, говоря с ними на их языке, и внезапно я смогла понять слова.
‘Шанс расы Фейри возрастает, единственная надежда балансирует на острие ножа’, — сказала звезда.
Одна из женщин ахнула, ее глаза остекленели, когда она что-то увидела. Она, должно быть, была Провидицей, потому что ее губы начали шевелиться, и пророчество лило из нее монотонно, растягивая слова.
— Круг удачи даровал выбор, кольцо двенадцати со своим предназначенным голосом. Судьбоносные пути нарисованы доверенными руками, но власть может перепасть в дикие земли. Защищенный, желанный, затем разбитый и ушедший. Перекованный во славе или испорченный им.
‘Мы предлагаем вам шанс еще раз сплести свои собственные судьбы, чтобы исправить ошибки недостойных звезд’.— сказал Арктурус. — ‘Ваша вера в нас будет восстановлена. Звезды Ветуса будут процветать над Новусом, и баланс будет найден. Если вы примете наше предложение, вы станете ткачами судеб здесь, на Земле. земля. Вы заберете свою судьбу из рук звезд и приведете свои королевства к миру.’
Провидеца согласилась, возможно, видя истинность обещания Арктуруса, и вокруг семьи рикошетом пронесся взрыв силы. Двенадцать камней в круге были пойманы ударной волной, каждый из которых рухнул сам по себе, становясь все меньше и меньше, сияя силой, прежде чем они упали на землю, как сверкающие драгоценные камни. Камни Гильдии. Совершенные во всех отношениях и связанные звеном магии, которое было видно невооруженным глазом, между ними тянулось сияние белого света. Монстры вокруг них снова стали Фейри, падая на колени, обнаженные и растерянные, какая бы сила ненависти, которая привела их сюда, угасла.
Провидица резко вздохнула, увидев что-то, чего я не могла уловить, когда она переводила взгляд между каждым камнем, и голос Арктуруса снова разнесся в воздухе.
‘Вы подарите каждый камень двенадцати Фейри, которых мы вам показали. Они миротворцы. Восходящие двенадцать. Ищите их, и баланс будет найден. Ищите их, и ваша судьба изменится’.
Видение вокруг нас изменилось, показывая Провидца, путешествующего по земле в поисках двенадцати Фейри, выбранных звездами. Некоторые были королями или королевами, другие были менее самонадеянными; мужчина, возглавлявший небольшую деревню у подножия далекой горы, девушка, у которой вообще нет семьи, бродящая по пустошам раздираемой войной земли, и многие другие. Все встали, чтобы ответить на зов звезд, взяли подаренный им Камень Гильдии и отправились навстречу друг другу в центр мира. Солнце сильно палило им в спины, место песка и мало цивилизации.
Там они построили башню и на ее вершине выковали круглый каменный стол, на котором каждый из них сел и положили свой Камень Гильдии на его поверхность. Это был первый из многих советов, их заседания стали регулярными с течением времени, и с каждым повторным объединением в мире восстанавливалось все больше мира. Медленно, но верно Камни Гильдии не позволяли звездам Новуса вмешиваться в судьбы Фейри, и звезды Ветуса снова стали доминировать.
Но не было видения, показывающего, как таким образом обращались с камнями, только их слова, подтверждающие эту истину, и звезды, нашептывающие свое признание двенадцати избранным Фейри.
Видение начало исчезать, и я почувствовала, как моя хватка снова ускользнула от мира, когда я погрузилась в это море черноты. Но я была там всего лишь мгновение, прежде чем оказался на твердой земле в Королевской Лощине, глядя на Ориона, который моргнул и вышел из видения.
— Подожди, — выдохнула я. — Как они обращались с камнями?
Но я почувствовала, как присутствие Арктуруса угасает, никаких знаний больше не предлагалось, и Орион разочарованно зарычал.
— Какая польза от полуправды и намеков? Почему они никогда не могут быть ясными? — сказала я в гневе.
Орион вздохнул, глядя на камни на столе.
— По крайней мере, теперь мы знаем об их потенциале.
— Но если мы не сможем использовать их в этой войне, какой в них прок? А что такое ткачи судеб, что это вообще значит? — потребовала я. — Я думала, что Камни Гильдии — это ответ. Я думала, они смогут помочь нам с Лайонелом. Но они были предназначены только для того, чтобы помочь Фейри вернуть свою судьбу со звезд, так как же… — Я замолчала, когда что-то поразило меня в этом.
— Что такое, Блу? — Орион подошел ближе.
— Опять произошел дисбаланс. Клайдиниус уже много лет экспериментирует с линией Вега; он проклял нас. То, что он сделал с нами, было тем же, что те звезды Новуса сделали с миром, верно?
— Возможно, — сказал он, глубоко нахмурившись. — И если это так…
— Тогда баланс звезд снова может нарушиться. Что, если Клайдиниус — всего лишь первая из многих звезд, сошедшая на землю и ходившая среди нас, как разгневанные боги? Что, если будет еще что-то? У него были все эти книги из Земной обсерватории; он изучал другие упавшие звезды. Возможно, он знает что-то, чего не знаем мы.
— Но Арктурус не дал нам указаний, как помешать ему, — прорычал Орион. — И если то, что ты говоришь, правда, то, возможно, это даже хуже, чем то, чему мы были свидетелями в прошлом. Если еще больше звезд снизойдут с намерением уничтожить… это может стать концом света.
— Что мы можем сделать? — Я вздохнула.
Орион в недоумении покачал головой.
Я потянулась к камням, провела по ним пальцами и почувствовала в них глубокий источник силы.
— Здесь есть ответ. Нам просто нужно его найти.
— Звезды не могут подняться, — мрачно сказал Орион, и я поняла, что он предлагает.
— Возможно, Клайдиниус сможет воскресить их теперь, когда у него есть собственное тело, — в ужасе прошептала я.
— Мы остановим его, — яростно сказал Орион. — Камни Гильдии, должно быть, являются ключом, иначе зачем Арктурус показал нам то, что он сделал?
Он положил руки на стол, глядя на блестящие камни, как будто хотел, чтобы они дали нам нужный ответ. Но я знала только одно место, которое могло дать нам те знания, которые мы искали. Библиотека Пропавших.
ГЛАВА 24
— Эй, ты не собираешься начать говорить, — поддразнила Дарси, пока я продолжал внимательно изучать Камни Гильдии. — Что нам нужно, так это книги. Древние книги. Запись об первоначальном использовании камней. Если такой том и существует, то его здесь нет. Нам нужно пойти в Библиотеку Пропавших.
— Конечно, — выдохнул я, осознав это, метнувшись к шкафу у камина, где мы хранили запас звездной пыли. Я схватил небольшой шелковый мешочек с этими вещами и помчался обратно к Дарси. — Обереги?
Она вырезала их ровно настолько, чтобы позволить нам убраться из кампуса, и, используя звездную пыль, мы исчезли, пролетая по спирали через галактику звезд и остановившись на продуваемом всеми ветрами острове посреди черного озера. В зеленом ландшафте вокруг нас сейчас была глубокая зима, а высокие вершины бесплодных гор покрывал снег. В воздухе стоял дикий запах землистого мха и папоротника-орляка, один вдох обострял мои чувства.
