Я так и не смогла потом вспомнить, что именно сделал Олег. Просто через мгновение один из ребяток лежал, скорчившись, около мусоропровода и тихо скулил. Другой надрывно кашлял, согнувшись и привалившись к стене, и на пыльном полу перед ним звездочками разбивались капли крови. Третий пятился, трясясь и прикрываясь руками.
— Стоять, — ровным голосом приказал Олег и пацаненок замер. — Еще раз вас здесь увижу — грохну на хер. Понял?
Мальчишка быстро-быстро закивал.
— Не слышу.
— П-понял.
— Пошел вон.
Пацан пулей вылетел из подъезда. Олег обернулся. Он был мелово бледен и улыбался:
— Вперед, девочки.
Мы со Светой вышли и на ватных ногах направились к машине. Олег забрал у нас сумки.
— Олег, — тихо сказала я, — у тебя на кроссовке кровь.
— Да, в берцах оно удобнее, — усмехнулся Олег.
А ведь это доставило ему удовольствие, неожиданно поняла я. Он сразу просек ситуацию, был готов и ничуть не волновался. Скорее наоборот, он был бы разочарован, пропусти нас троица спокойно. Ой-ой, как, оказывается, плохо я знаю своего милого…
В машине я села назад рядом со Светой и всю дорогу вынуждена была слушать взволнованное щебетание, как она сначала ничего не поняла, как жутко потом испугалась и какой Олег молодец. Это мешало сосредоточиться на собственных мыслях. Я думала о недавнем разговоре с Борисом. Мы сидели у него дома и скромно обмывали пивком свежекупленый бэушный, но еще вполне дееспособный компьютер.
— Кончились мои халявные пельмени, — посетовала я.
— Не горюй. Буду время от времени угощать по старой памяти, — чуть насмешливо утешил Борис. — А где твой мотоциклист? Даже странно видеть тебя одну, вы же теперь попугайчики-неразлучники.
— До понедельника у нас общение исключительно по телефону. Работы завал, Боря, а на выходные кое-что намечается.
Намечалась акция по устранению Ворошильского, но Борису это знать было совершенно не обязательно.
— И что ты в нем нашла? — пожал плечами Борис.
Я засмеялась:
— Ты же сам говорил: «Разве любят за что-то? Любят просто потому, что любят».
Борис не отозвался на мое веселье.
— А ты уверена, что действительно его любишь? По-моему, ты сочинила себе романтическую сказку — красивая и умная женщина пожалела одинокого мальчика…
— Какого черта, почему я должна его жалеть?! — вспылила я. — Олег не урод, не дебил и не нищий калека!
— Оля, успокойся. Хорошо, заменим слово «жалость» на «сочувствие», если тебе так больше нравится, но сознайся: не будь в моих словах большой доли правды, ты бы так не взорвалась.
— Чуть-чуть есть, — неохотно признала я.
— Осмелюсь заметить, что я неплохо тебя знаю. Тебе нравится одаривать его вниманием и лаской, это так приятно и возвышает в собственных глазах. Думаю, что и в любовной игре ты ведущая, верно? Но твой мотоциклист совсем не такой уж безобидный хомячок. У него есть характер, причем непростой и жесткий.
Все это было слишком близко к истине, чтобы мне понравилось.
— Борис, — сердито сказала я, — мне кажется, ты необъективно относишься к Олегу.
После небольшой паузы он кивнул:
— Верно. Но это не из-за того, что он считает всех гомосексуалистов психически ненормальными, которых надо изолировать от общества…
— Боря, не преувеличивай!
— …ради бога, пусть думает как хочет. Каждый человек имеет право на свое мнение и не мое дело кого-то переубеждать. На самом деле причина моей необъективности гораздо более примитивна. Я тебя ревную.
— Н-не поняла, — я даже заикаться начала от такого заявления. — Б-боря, но ты же… Мы же с тобой вроде только друзья…
— Именно так, Оля, — невесело усмехнулся Борис. — Мы дружили три года, а теперь ты меня стыдишься и не смеешь сказать своему приятелю, что среди твоих знакомых гей, по его терминологии — «гомик».
— Не то, чтобы стыжусь… Лишних дискуссий не хочется.
— Я все понимаю, не оправдывайся. Но все равно он рано или поздно узнает и поставит тебя перед выбором: или друг, или любимый. Кого ты выберешь, я не сомневаюсь.
Я немного помолчала, потом медленно сказала:
— Очень надеюсь, что никогда не буду стоять перед таким выбором, но… Боря, ты плохо думаешь обо мне. Я не предаю друзей.
Борис долил пиво в стаканы.
— Все, хватит об этом. Как бы я не относился к твоему Олегу, я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Только помни, он не травоядное, он хищной породы.
