— А я и мачехой тебе быть не собираюсь, — ответила девушка, разливая чай по чашкам (Алиса несла поднос, когда услышала стук в дверь). "Тем более, что никто и не предлагал,"- подумала ведьма при этом. — Я могу попытаться стать тебе другом. Но ты должна мне помочь. У меня никогда не было друзей.

— Что, совсем? — ужаснулась девочка. Даже у нее в пансионате остались две подружки, каждой из которых она успела за это время написать по три письма.

— Настоящих — совсем, — Вера вспомнила, как надеялась поначалу, что придет Аркен Вабер и все решит. Он же друг отца. А его дочь Лизонька считалась ее лучшей подругой. Она даже знала про ведьмовскую силу…

Никто не приехал.

— Я кого попало в друзья не беру! — заявила тут же Алиса.

— Так я никто попало, а ведьма. Может, не очень способная, но по мелочи кое-что умею. Могу даже поделиться парой секретов.

— А на волков рычать научишь? — тут же загорелась девочка, но спохватилась и уже более холодно произнесла: — Я подумаю.

— Ведьма! — застонал из угла Лексий. — Ведьма… Вы меня в гроб вгоните…

Он встал на ноги, хотя было видно, что те еще дрожали, и кое-как доковылял до кресла, в которое тут же упал в обнимку со своим оружием — подушкой.

— Еще бы пара минут, и я бы умер. — Он подхватил кружку с чаем, выпил ее залпом и жалобно спросил — А есть что-нибудь покрепче?

— Есть, — Алиса негодовала. — Ремень у отца. Когда он узнает, что ты узнал…

— Он сохранит это в тайне, правда? — перебила девочку ведьма.

— Вира…это действительно ты? Живая? — он даже потрогал ее руку. Очень осторожно.

— Я. Я живая.

— Я рад, — выдохнул Лексий. — Это секрет, да? Я никому не скажу! А вы слышали…

Вернув себе душевное спокойствие, парень опять начал говорить без умолку.

— Ты зачем явился-то? — сурово перебила его Алисия.

— Так это…я из дома вроде как ушел. С матерью поссорился. Мне бы переночевать…

Он жалостливо посмотрел на девушек.

— Из-за чего выгнали тебя?

— Да языками сцепились. Она у меня такая…как теленок, честное слово! Что не скажут на улице — она повторяет тут же. Весь мозг выела: что это я с хорошей работы у приличного человека (это мэр-то наш приличный! Он теперь с Лизой чуть ли не в открытую живет!) ушел служить пьянице-дебоширу-изменнику-мрачному типу. Я и сказал все, что думаю. А меня помойной тряпкой по лицу… Так что я к вам с вопросом: ночевать пустите?

— Это к отцу! — заявила Алиса.

Конечно, пустили. Правда всех перед этим отругали за беспечность. Но это уже почти стало традицией.

А выспаться Лексий так и не смог. Всю ночь ему восставшие скелеты снились.

***

Вира месила тесто. Напротив нее сидел сонный Лексий, непрерывно зевающий в кулак.

— Не выспался?

Разговаривать с ним запросто после всего произошедшего было необычно. Но приятно. Этот парень всегда умел пробуждать в людях положительные эмоции. Иногда даже просто своим растрепанным видом.

— Ага, — секретарь хмуро кивнул, вспомнив один из ночных кошмаров.

— Плохое снилось? — догадалась ведьма. Лексий вздохнул.

— Разное, — туманно ответил он. В комнату вошел Дирек. Парень, увидев его, подскочил на лавке.

— Я это…сказать вчера забыл…вы только не бейте…

Янус удивленно приподнял брови.

— У меня брат двоюродный в почтовой службе работает…в общем, он слышал краем уха…мэр ждет отряд из тайной полиции. Вроде как через неделю уже тут должны быть.

Офицер и ведьма переглянулись.

Слишком долго они строили планы, мало заботясь об их осуществлении. Слишком обжились в этом доме. Никак не хотелось им уезжать в неизвестность. Вот и дождались.

— Неделя, — задумчиво протянул Дирек. — Значит, у нас есть дней пять. На сборы — дня два не больше. Иначе у нас не будет ни единого шанса.

Ведьма кивнула. Секретарь переводил ничего не понимающий взгляд с мужчины на девушку.

— Что-то происходит, да? — спросил он.

Вира кивнула.

Дирек вышел, не отвечая.

Алиса гладила рыжего кота, свернувшегося клубочком у нее на коленях.

— И как он сюда пробрался? — офицер обозрел грязное существо, расположившееся на юбках дочери.

— Наверно, ему скучно было, — посетовала Алиса. Кот встал, потянулся и, спрыгнув с ее коленей, направился в сторону двери.

— Он очень умный!

— Не сомневаюсь, — Янус сел напротив дочери с весьма тревожным выражением на лице. Алисия грустно вздохнула.

— Да живите, — постаралась она сказать как можно непринужденнее. — Все равно когда-нибудь это случилось бы.

На самом деле ребенка больше всего пугало не стремление отца завести семью, а то, что женщина, которую он прочил ей в мачехи, не вызывала у нее внутреннего отторжения. Естественное детское желание обрести любящих родителей боролось устойчивым страхом оказаться опять лишней, ненужной. Но девочка вряд ли отдавала себе в этом отчет.

— Лиса…разговор будет о другом. Мы уезжаем. На сборы день-два, больше времени нет. Иначе…

Дирек мрачно замолк. Алисия с ужасом переспросила:

— Иначе?..