Если бы я не была принцессой, то в меня наверняка бросили бы кое-что и похуже слов.
– Нас обоих похитили несколько недель назад, – бесстрашно продолжила я. Ворчавшие и ропщущие люди наконец замолчали, чтобы разобрать мои слова. – Нас отвезли в замок короля Сильвана. Замок моего отца.
Снова изумление. Снова ропот.
Я не собиралась выставлять мать в плохом свете, поэтому быстро заявила:
– Он предал мою мать, когда я была еще младенцем, и в течение долгих лет тщательно планировал свою месть. Обманом став королем соседней страны, он собрал и оснастил огромную армию. Взяв меня в заложницы, он понадеялся, что мать отправится на выручку своей дочери и попадется в его ловушку. К счастью, до этого дело не дошло. Не без помощи сестры Люсифера и его лучшего друга нам удалось сбежать.
Вчера король Сильван письменно уведомил о том, что объявляет нам войну. У нас осталось три дня, чтобы подготовиться к сражению. Кто знает, что будет, если мы не ответим на его вызов? Возможно, он просто штурмом возьмет Лунарию и поработит всех нас или и того хуже. Мы не можем этого допустить! С другой стороны, армия короля Сильвана огромна, и на его стороне воюют даже чудовища. У нас почти нет времени на должную подготовку. У нас слишком мало солдат.
Снова испуганные крики. Наверное, было глупо с моей стороны пугать людей, но и оставлять их в неведении казалось ничуть не лучшим вариантом.
– У одной только Лунарии не было бы против Трансаки никаких шансов. Именно поэтому я посоветовала матери попросить подкрепления у Сатандры. Как моя мать, так и королева Фрейя, оказавшись на высоте, поступили мудро и вложили мечи в ножны, дабы в этой решающей битве с Трансаки сразиться плечом к плечу. Сатандра не стала нам другом, но впервые в истории эта страна нам больше не враг.
Если вы назовете меня корыстной и посчитаете, что мне нужен был этот мирный договор исключительно для нашего с Люсифером личного счастья, то позвольте уверить вас, что это не так. Да, я действительно не та, кем вы меня всегда считали, и мне искренне жаль, что правде лишь сейчас суждено было увидеть свет. Тем не менее я все еще дочь вашей королевы, и эта земля так же важна и дорога мне, как важна и дорога она и всем вам.
Поэтому я настоятельно прошу вас, лунарийцы – встаньте на мою сторону, на сторону моей матери, на сторону всего нашего королевства! Выйдите на войну вместе с нами! Я не говорю, что война – дело безопасное, но вместе у нас есть шанс. Вместе с Сатандрой мы можем победить Трансаки. Я прошу вас, доблестные жители Лунарии – оставьте свои предубеждения против Сатандры и сражайтесь за свое отечество!
Тишина. Люди слушали меня, раскрыв рот, и теперь, когда я рассказала им всю правду, решение оставалось за ними. Поддержат ли нас наши подданные? Или я напрасно уничтожила собственную репутацию?
Я не знала, сколько прошло времени. Возможно, всего несколько секунд – но мне они показались часами. Пожалуйста, будьте же благоразумны! На этой войне нам понадобятся все мужчины и женщины, даже если они в мирное время были крестьянами и горожанами, а вовсе не солдатами.
Наконец какой-то рыжеволосый мужчина, выбросив вверх кулак, кинул в толпу боевой клич. Остальные сразу же присоединились к нему. Сжатые кулаки взлетали вверх; люди одобрительно кричали и улюлюкали. И лишь тогда я поняла, что у меня все получилось. Я привлекла на нашу сторону жителей Тонды – а возможно, и градоначальников других городов. Они выступят в этой войне на нашей стороне.
И все же я чувствовала себя виноватой, потому что в восторге всеобщего единения все эти люди еще не полностью осознавали грозившую им опасность. Было бы неправильно не указать им на это.
Я вновь подняла руку, и через некоторое время люди вновь замолчали. Я чуть было не засмеялась. Мне даже во сне не могло присниться, что я когда-либо выступлю перед большим скоплением людей с длинной речью или смогу заставить собравшихся замолчать одним мановением руки.
– Я прошу вас отнестись к этой войне серьезно, – сказала я. – Это не игра, а вопрос жизни и смерти. Даже при объединении с Сатандрой, несмотря на наличие у нас шанса на победу, будут жертвы. Каждый из вас может умереть. Нужно помнить и о том, что у вас нет боевого опыта, а за оставшиеся три дня мы не сможем выковать для каждого из вас оружие. Я прошу вас не быть безрассудными и хорошенько подумать. Смерть за свою страну может показаться героической – но, поверьте мне, если вашей семье суждено будет увидеть вас на смертном одре, вы перед уходом в мир иной отнюдь не почувствуете себя героями.
Поэтому я прошу всех матерей оставаться дома со своими детьми. Всем остальным мужчинам и женщинам нашей страны я говорю, что каждый из вас окажет своей стране огромную услугу, сражаясь в этой битве плечом к плечу с нами. Тем не менее мы никого к этому не принуждаем. Хорошенько подумайте – и примите взвешенное решение. Пожалуйста.
Одобрительное бормотание в рядах собравшихся – а затем бурные, продолжительные аплодисменты.
Казалось, с моих плеч свалилась непосильная ноша. Не только увидела свет правда, но нам удалось и привлечь в наши ряды храбрых воинов, при этом никого не заставляя вступать в эту войну.
Нет, привлечь их в наши ряды удалось не нам. Это удалось мне. Мне одной.
Я развернулась к матери – и та впервые в жизни по-настоящему мне улыбнулась. Это была гордая улыбка матери, а не снисходительно приподнятые уголки рта холодной и рассудительной королевы.
– Твоя речь была… – она замялась в поиске подходящего эпитета, – …хорошей.
Хорошей. Первый в жизни комплимент в мой адрес с ее стороны. Первая в жизни материнская похвала.
Я ответила ей благодарной, полной облегчения улыбкой.
* * *
Следующие дни пролетели незаметно, и у меня для беспокойства не оставалось ни одной свободной минуты. Делались последние приготовления, и я помогала где только могла. Мы с Леандером продолжали тренироваться с Тессой, но к нам обращались и многие жители Тонды, чтобы выучиться некоторым основным приемам ближнего боя. В других городах Лунарии также обучали боевым навыкам людей обоего пола и всех возрастов.
На удивление много людей вызвались добровольно идти на войну, но нас по-прежнему было слишком мало. Как я и предполагала, оружия также на всех не хватало. Некоторым храбрецам придется вступить в неумолимо приближающуюся битву, имея из вооружения одни лишь вилы.
Сайя целые дни напролет проводила встречи с градоначальниками Лунарии, офицерами и министрами. С Фрейей она обменивалась письмами. Я знала, что Сатандра тоже готовится к войне, хотя у меня и не было времени ни навестить друзей, ни увидеться с Люсифером. Уже несколько дней прошло с тех пор, как я видела его в последний раз. Как ни эгоистично это звучало, мне так хотелось провести с ним вместе последние часы, а не тренироваться весь день или тренировать остальных – но такой возможности мне не предоставили.
Время летело слишком быстро, хотя и дни мои становились все длиннее и длиннее. До самой поздней ночи я либо дралась на плацу, либо сидела в библиотеке, листая толстые фолианты с описаниями различных военных стратегий. По ночам я почти не спала, а если мне и удавалось смежить веки, меня мучили кошмары.
Накануне великой битвы мы ранним утром получили новое письмо от Авана, на этот раз адресованное моей матери. Король Трансаки писал, что на следующий день, когда солнце будет стоять в зените, он разместит свои войска на границе трех стран. Знал ли он, что мы заключили союз с Сатандрой, или выбрал это место по военным соображениям, оставалось для нас загадкой.
Если мы не выставим войска для решающего сражения, он намеревался напасть на Лунарию и разграбить Тонду. Что ж, как я и ожидала. Этого, однако, не произойдет. Мы победим Трансаки в бою, даже если для этого придется пожертвовать собою.
У меня перехватило горло. «Да, каждому из нас придется чем-то пожертвовать», – подумала я. Некоторым больше, нежели другим.
Время решающей битвы наконец пришло. Настал час расплаты.
В ночь перед битвой я все равно не могла заснуть, поэтому встала еще до рассвета. Зачесав волосы, я собрала их в простой конский хвост, а затем оделась. Обычные кожаные бриджи для верховой езды, темная туника и удобные сапоги недостаточно защищали мое тело, но в такой одежде мне было намного удобнее. Я никогда не носила рыцарских доспехов – и поэтому предпочла и на этот раз обойтись без них.
Вместо этого я прикрепила к запястьям две прочные кожаные манжеты. Они защищали предплечья на случай, если придется отразить удар рукой, а еще в них было удобно прятать кинжалы. Плечи и голени я защитила подвижными металлическими пластинами. Я решила обойтись без нагрудника[10], чтобы не терять легкости движений – на случай, если придется, например, перекувырнуться. Вокруг правого бедра я обвязала оружейный пояс, в котором находились два блестящих ножа, простой кинжал и короткий меч. На ремень, обернутый вокруг талии, я нацепила два ножа и три метательные звезды.
Наверное, было несправедливо, что у меня одной имелось столько оружия, но я и так уже отдала некоторые из своих ножей жителям Тонды. К тому же я лучше обращалась с оружием, нежели обычные горожане, и не сомневалась, что мне пригодятся и ножи, и метательные звезды.
Наконец я вложила в ножны на бедре и свой только что отполированный, инкрустированный рубинами меч. Я долго думала, стоит ли взять и лук со стрелами – ведь это было мое любимое оружие. «В этой войне мне, однако, скорее понадобится оружие для ближнего боя, – подумала я, – а еще лук будет очень мешать во время схватки на мечах». Погладив гладкую деревянную рукоять лука, я вышла из комнаты.
Не взять с собою лук было первой большой ошибкой, которую я совершила в этот ужасный день.
По дороге на кухню я встретила Мадлен. Не говоря ни слова, она бросилась мне на шею.
– Ты ведь вернешься, правда? – задыхаясь, прошептала она. – Ты ведь вернешься?
Это было больше мольбой, нежели вопросом. Я только кивнула, не в силах произнести ни слова, и, прежде чем спуститься на кухню, в последний раз посмотрела в веснушчатое лицо моей камеристки.
