— Вряд ли получится. С Иснаара я отправлюсь на побережье или сразу на архипелаги.
— Правда, что Искадавр отдал тебе все? — спросил Летаргал, имея ввиду экипировку. — Не думай, что я тебе зубы заговариваю. Просто в Либерти болтают, услышал краем уха.
— Продал, как и положено, — понял бывшего имперца Рэмис.
— Жаль, не мне. Если решишься продать все, найди меня. И никому не доверяй.
— Учту, — кивнул Рэмис.
Летаргал молча и не прощаясь вклинился в потоки на дороге и исчез среди толп игроков и неигровых персонажей.
Рэмис пошел дальше бродить по столице. Бывший имперец во многом подтвердил его размышления. А значит, его ждут постоянные сражения с Либерти и их прихвостнями. Что его вполне устраивало.
Иснаар окутался ночным сумраком, повсюду зажглись фонари и прочие источники света, вплоть до мерцающих торцов зданий. Стоило задержаться, чтобы увидеть такую красоту. Рэмису нравились миры когнейровира своей продуманностью и великолепием. Глаза и разум постепенно привыкали и принимали все вокруг как должное. А новое сразу обращало на себя внимание. Он очень хотел вернуться в шахты Мертории, но прекрасно понимал, что не выживет там дольше пяти минут. А постоянно возвращение к началу немного выводило из себя.
Как он понял, в Иснааре не было центра, как в других городах. Архитектура везде представляла собой монументальную и высокую застройку с разделением на секторы, но без каких-то уникальных отличий. В любом месте столицы было шумно и многолюдно, даже в переулках порой было не протолкнуться. Количество заданий, объявлений о наборе в альянсы и частных заказов на досках информационных столбов просто зашкаливало.
Именно среди заказов на устранение он и нашел себя, захохотав во весь голос. Некто Гилан платил по десять золотых за каждый подтвержденный факт убийства Рэмиса, не больше одного раза от персонажа или альянса. То есть одноразовый контракт на убийство. Жаль, что он не мог посмотреть, сколько человек или альянсов уже взяли это поручение.
Отправился на побережье он в отличном настроении. Вообще, он долго выбирал изрезанные фьордами северные скалы у ледяного океана или южные лагуны, возле которых и располагался архипелаг. В конце концов не остановился на чем-то конкретном и переместился на Совиный полуостров. Выбрав часть, омываемую океаном, а не морем, Рэмис очутился на краю портового города, окруженного густыми лесами. Перед ним виднелась самая огромная пристань, в воде покачивались сотни кораблей самых разнообразных форм и размеров.
Под порывами ветра он зашел на пристань, неторопливо прогуливаясь по настилу пирса. Задержавшись у десятка загружающихся кораблей, он удивился: это был один альянс. Сотни человек поднимались по трапам и занимали места на палубе или скрывались в трюмах.
— Ты можешь поплыть с нами. РэдСтар отправляется на острова.
— Я не вступаю в альянсы, — раздраженно ответил Рэмис и посмотрел на обратившемуся к нему. Приземистый воин в легких доспехах явно узнал его.
— Как знаешь. Там сейчас жарко и довольно весело. Если что, можешь занять место на любом корабле, чтобы просто принять участие. Мы отплываем через полчаса.
— Я слышал, что в островные замки участники альянса могут перемещаться быстрее, чем обычными путями?
— Это так, — ответил воин. — Но сначала новичков нужно привезти на острова и провести в цитадель, чтобы они принесли клятву верности альянсу. Обычно в прибрежной зоне большую часть из них и убивают другие кланы. Такова цена тотальной войны.
Рэмис поймал себя на мысли, что хочет в этом поучаствовать, но вовремя спохватился. Наверняка РэдСтар поступали с новичками других альянсов также, тем более что воин сам упомянул непрекращающуюся войну. Пока что он будет держаться от всех альянсов подальше.
Таков его путь одиночки.
Реальность, Гонконг, 2081 год.
Это было немыслимо. Руслан закрыл все вкладки и откинулся на кресло. Он сидел перед экраном, линии схем прыгали перед глазами. Двадцать часов он смотрел устройство нейроинтерфейса, стараясь разобраться хотя бы в основных принципах, на которых работала непостижимая аппаратура, набитая в ободок с торчащими проводами.
Сама микросхема была примитивной, в ней легко разберется любой инженер. От основы в корпус вглубь уходили тонкие, как волос, проводники. Он разобрался в мельтешащих на экране активных блоках и элементах питания, но все равно не мог понять, почему нет подключения. Потоки электронов шли в различных направлениях, усиливались, ослаблялись, словно бы сами собой, меняли направление движения. Вся схема этого нейроинтерфейса была нестандартной, как будто паззл, собранный из сотен осколков. Аппаратура выдавала из своего непостижимого нутра дикую смесь непонятных электрических сигналов, как будто живущих своей жизнью.
В том, что нейроинтерфейс работает, он уже не сомневался, но ему нужно было понять и узнать хотя бы приблизительно, что именно он делает неправильно. И возможно ли вообще полноценное подключение с помощью этой электрической абракадабры или он просто зря теряет время.
Зуд в затылке снова заставил Руслана непроизвольно потрогать пальцами бугорки коннекторов, выступающие на коже. Если бы он знал, что имплантаты будут так нестерпимо чесаться, то трижды подумал, перед тем как на старости лет превращаться в киборга.
Деньги на операцию оказались не проблемой, на оплату ушла всего треть ежемесячного пособия. Он больше искал нелегальную киберхирургию. Оказывается, после семидесятых, когда они стояли на каждом углу как закусочные, все стало гораздо сложнее. С ним прервали переписку шесть контор, прежде чем старик понял, как с ними нужно договариваться.
Клиника доктора Сафорда, несмотря на громкое и приличное название, на самом деле оказалась помещением с низкими потолками, разделенное перегородкой. Посетители оформлялись в узком предбаннике у секретарши с роскошной искусственной грудью, а в более просторной части слышался гул механизмов. Руслан немножко нервничал перед операцией, уже перейдя в статус пациента, и от нечего делать пялился на полуприкрытую грудь не реагировавшей на бесцеремонное внимание женщины.
— Руслан, проходим, — наконец-то произнесла она, безразлично посмотрев на старика и сразу отвернувшись.
Он поднялся на предательски дрогнувших ногах и храбро зашел за перегородку, отодвинув полупрозрачные экопластиковые шторки. Внутри находились два человека: Один с сильно оттопыренными ушами и второй с грубо сделанным имплантатом вместо левого глаза. Кожа на лице у него была вся в шрамах и кровоподтеках.
— Доктор? — недоверчиво произнес Руслан, не понимая, кто есть кто.
— Да, — ушастый счел обращение за приветствие и указал на протертую кушетку, — Садитесь, сначала экспресс анализ.
Старик присел и протянул руку подошедшему доктору, уколовшему сгиб руки анализатором, похожим на пистолет-пулемет с обвесом. От прибора к встроенным в стены компьютерным терминалам тянулся длинный провод свисая на всем подряд в помещении. На аренде здесь явно сэкономили.
Мужчина с киберглазом сел рядом и хрустнул костяшками пальцев. Резкий звук заставил старика поморщиться. На его ботинках темнели засохшие пятна крови.
— Простите, — покосился мужчина на него живым глазом. — Привычка.
— Все, утилиты закачались, — повернулся к ним ушастый и помахал руками, — Как видишь меня? Цвет, движение в норме?
— Двоится, — буркнул одноглазый. Доктор молча отвернулся и склонился над экранами, стуча пальцами по стареньким клавиатурам. Гул вентиляции резко оборвался, и подпольный медик приглушенно выругался, перейдя к другим терминалам в углу.
— Поломался? — вполголоса спросил Руслан.
— Давно, — вздохнул мужчина. — Глаз выбило в войне, я еще мальчишкой был. А сейчас ни работы, ни нормальной медпомощи. Пришлось ставить этот кусок дерьма в глазницу. Зато надежный, только немного сбоит, когда по нему прилетает.
— А сейчас? — хирург вернулся к ним и заглянул мужчине прямо в имплантат.
— Запись идет, трансляцию сам проверю, — покачал головой мужчина, — Хотя бы на десяток ударов хватит, Джимми?
— Гарантию не даем. Никто же не виноват, что тебе прямо в него бьют?
