Боль иглами впивалась в виски.

Пальцы мелко задрожали.

Кира сглотнула и вновь уставилась на продолжающих беседу эвертов, хотя из-за шума в ушах теперь не могла разобрать ни слова.

Она боялась, что её заставят воевать с городами. Заставят убивать.

Но уничтожение пяти населённых островов – это уже не просто война и убийство, это…

– Сарт, уведи её.

К Кире устремился старейшина в голубом, прервав поток её суматошных мыслей.

Осталась только одна. Приятная. Утешительная.

Ни в одном из членов Совета не было ни капли магии.

Спасение утопающих

Ливень не утихал весь день.

Кира неподвижно сидела у окна, следила за струями, что смывали с заменяющей стекло плёнки многодневную пыль, и развлекалась, мысленно дорисовывая детали расплывчатых силуэтов по ту сторону. А ещё ждала. Думала, её позовут усмирить стихию, но с тех пор, как пару часов назад молчаливый старейшина в голубом убрал грязную воду и оставил на полу поднос с едой, больше никто не приходил.

Киру не удивляло, что её обслуживает один из Совета. Видимо, не рискуют подпускать посторонних. К тому же, не так уж много он сделал: принёс и унёс ведро да снабдил чистой одеждой. Не смертельно и не позорно, даже для столь важной шишки, раз уж речь идёт о великом оружии.

Они были в курсе, что пустышка способна сама о себе позаботиться – помыться, сходить в туалет, поесть, – потому никаких вопросов ей не задавали и помощи не предлагали.

И как собаке бросили у двери миску с едой.

Даже Дэшшил, пусть и оставил ночевать в сарае, но хоть покормил за столом. По-человечески. А в этой комнате и стола-то не было. Лишь покосившийся скрипучий стул у окна, на который Кира поначалу даже садиться боялась, и растрёпанный соломенный тюфяк в углу. Видимо, для отдыха.

К нему она точно приближаться не собиралась.

Как и задерживаться здесь надолго.

Кира ждала вечера. Темнота и непогода – лучшие друзья беглеца.

Теперь уже неважно было, куда бежать и как скрывать свои метки – всё одно лучше, чем стать клинком, разящим чужого врага. Да и причин добраться до острова прибавилось: не только расспросить жрецов и найти ответы, но и предупредить о смертельной опасности.

Однако вот проблема…

Киру охраняли прямо как целый оружейный склад. Стражи стояли и за дверью, и по периметру неказистого деревянного строения, на втором этаже которого её заперли. Радовало, что не в промозглом подвале с крысами. Хотя вряд ли здесь вообще имелось нечто подобное. Судя по решётке на единственном окне и трёх замках на двери, именно это здание выполняло функции тюрьмы.

Пару раз в час Кира закрывала глаза и уже привычным движением тянулась к сияющим нитям, соединяющим всё живое вокруг. Медленно перебирала их невидимыми пальцами, наслаждалась искрящимся теплом, вдыхала аромат грозы с лёгкой цветочной ноткой. И внутренним зрением следила за передвижениями своих охранников.

Их сердца бились ровно и слаженно, их тела были полны энергии и рвались в бой. Наверняка каждый даже жалел, что выкрасть оболочку так никто и не попытался.

Старейшин и инши Кира тоже видела – всё в том же огромном зале неподалёку.

«Совещаются. Разрабатывают стратегию».

Но дальше заглядывать не рисковала. Казалось, ещё шажок – и упрётся в стену, залипнет в ней как муха в паутине.

Ловушка. Магия. Кто-то из воспитанников Торна? Вряд ли гильдии способны на столь тонкую работу с полотном жизни. Каждой из них отведена своя роль с множеством ограничений.

Значит, это…

* * *

Её привели в сумерках. Привёл инши Ошед собственной персоной.

Подтолкнул к Кире, а сам остался в дверном проёме, глядя на них прищуренными янтарными глазами. От этого взгляда внутренности покрылись ледяной коркой, а ноги начали дрожать, и Кира порадовалась, что инши не дал ей приказа подняться.

На его правой руке поблескивало кольцо – абсолютно чёрное, оно закрывало почти полпальца. Но Кира отметила его только мельком, а потом всё её внимание захватила замершая посреди комнаты женщина.

Лет сорока пяти, она могла бы быть матерью Киры. Те же острые черты лица, тёмные волосы, угольно-чёрные глаза. И узоры, проклятые узоры на висках, не оставлявшие сомнений.

Словно повинуясь беззвучному приказу, вторая оболочка шагнула вперёд и вновь остановилась, смежив веки.

– Нет хозяина, – произнесла через мгновение хриплым голосом.

Тоже не привыкла много говорить…

И опять тишина.

Краем глаза Кира видела, как инши сжимает и разжимает ладонь с кольцом.

– Да, – ответила оболочка на очередной не заданный вслух вопрос.

Теперь внутри всё не леденело, а пылало – от напряжения, от страха. Она же может увидеть, может понять, рассказать. Если эверт додумается спросить…

– Кольца больше не существует.

Оболочка наконец распахнула глаза, и инши Ошед за её спиной хищно улыбнулся:

– Прекрасно. – И вдруг прошёл в комнату и заговорил вслух, будто теперь какая-то опасность миновала. – Мы можем привязать её к другому кольцу, или она так и будет выполнять приказы каждого встречного?

Одежда обоих гостей была совершенно сухой, а ведь стихия снаружи так и не угомонилась.

«У них есть зонтики? – отстранённо думала Кира, лишь бы как-то отгородиться от нависшего над головой топора. – Или шли не по улице, а иным путём?»

И тут же мысленно хлопнула себя по лбу. Ну конечно. Разве страшен Ошеду дождик, когда рядом с ним повелительница стихий?

– Нет. Да, – по очереди ответила женщина на оба вопроса.

– Что ж, печально. – Инши окинул Киру задумчивым взглядом. – Но решаемо изоляцией.

Больше никто не произнёс ни слова.