Старейшины наверняка отправят все силы к лесу, за ворами.

Они ведь не знают, что у оболочки появилась душа, которая стремится на срединный остров.

Не знают, что Таруан Ши не желает гневить богов, а потому решит во всём помогать ожившей стихии.

А ещё не знают, что он ни за что не поведёт её к островам напрямки, через чащу и долину, и что он несколько лет путешествовал по Лорнии и изучил тамошние тропы не хуже родных земель.

Дэш и Таруан во многом были похожи, потому, наверное, так и не сумели поладить. Зато теперь их одинаковый образ мысли мог помочь Дэшшилу отыскать беглецов быстрее, чем это сделают старейшины и инши.

Лесные волки

Зверь не скалил зубы, не рычал, не сверкал злобно глазами. На самом деле он даже не шелохнулся при звуке шагов – так и лежал, опустив голову на передние лапы и смежив веки. Но Киру его нарочитое спокойствие не обмануло.

Она видела, как напряжён каждый мускул мощного, гибкого тела; видела вставшую дыбом шерсть на загривке и когти, что безжалостно впивались в землю точно в живую плоть. Было ясно, что зверю хватит и доли секунды для рывка вперёд – и тогда уже никто не успеет помочь.

Кира с малых лет боялась волков. Ещё после сказки о Красной Шапочке, в которой она углядела отнюдь не то, что видят прочие дети. А спасение и высвобождение героини из живота монстра и вовсе казались нелепицей.

– Я на него не сяду, – прошептала Кира, стараясь не делать резких движений, и покосилась на серебряного эверта, что вывел её из города. – А если сяду, то не удержусь.

Что говорить, если даже с дружелюбного и осёдланного Чешки она периодически норовила свалиться – да и свалилась бы, кабы не цеплялась за Дэшшила. А тут, во-первых, предстояло ехать одной, а во-вторых, насколько Кира поняла, аскалы по земле передвигались гораздо быстрее крыланов.

– Удержишься, – так же негромко отозвался серебряный. – Там на ошейнике петли для рук – главное не ослаблять хватку.

– Он не подпустит, – неуверенно пробормотала Кира, неотрывно пялясь на свой потенциальный транспорт.

– Что за стихийница боится зверя! – фыркнули рядом, и она наконец подняла взгляд.

Да, серебряный прибыл не один, а с весьма неожиданной спутницей – совсем юной бронзовой девчонкой с косичками, которой Кира по земным меркам не дала бы и тринадцати лет. Сейчас оба эверта восседали на своих аскалах, ёрзали и нетерпеливо оглядывались по сторонам в ожидании неприятностей.

– Садись уже, бестолочь, – опять открыла рот девчонка, но Таруан Ши, как представился серебряный, тут же её одёрнул:

– Шаса!

– Ну а чего она, – пробурчали в ответ.

Вдруг выплывшая из-за толщи облаков одна из трёх местных лун осветила их небольшую группу, и Кира с удивлением поняла, что лицо и руки девочки тоже покрыты шрамами. Так что это наверняка какой-то обычай, а она уж начала сочувствовать Ши, покалеченному в битве со страшным чудовищем.

Или же у лесных от рождения такая странная кожа.

– Ты сама вокруг своего первого аскала две трети ходила, не знала, как подступиться, – припечатал Ши, затем опять огляделся и наконец посмотрел на Киру: – Но тебе лучше и вправду поспешить.

И она решилась: с трудом сдерживаясь, чтобы не зажмуриться, шагнула к зверю, запустила руку в шерсть на шее и нащупала ту самую петлю.

«Не ешь меня, я невкусная».

Аскал едва заметно вздрогнул, но вроде не торопился откусывать конечности.

– Ну же, обратись ты уже к магии и узри – он не желает тебе зла! – опять не смолчала девчонка.

– Шаса!

– Что Шаса? Городские уже, наверное, тревогу подняли, а мы тут…

– Вернёмся в лес, посажу с Маиши коврики плести, – прервал Таруан Ши.

Видимо, «плести коврики» – одно из самых страшных наказаний, потому как Шаса тут же умолкла и больше не понукала, лишь громко сопела и зыркала на Киру исподлобья. А та поняла, что действительно могла бы обратиться к магии и попробовать найти связь с аскалом. Вот только каждое такое обращение из-за её неопытности занимало слишком много времени – проще рискнуть и забраться на мохнатую спину просто так.

С судорожным вздохом Кира обхватила зверя за шею и буквально забросила себя на него, тут же стиснув бока коленями. Думала, аскал немедленно вскочит на лапы, но он дождался, когда она крепко ухватится за петли, и только потом осторожно поднялся.

– Ну слава Сёстрам, – пробормотала Шаса.

Похоже, даже перспектива плетения ковриков не могла удержать её язык за зубами. И несмотря на всю напряжённость ситуации, Кира улыбнулась этой детской непосредственности. Широко, от всей души, чем явно удивила обоих эвертов.

– Нам недалеко, – прокашлявшись, объявил Таруан, – до Зелёной рощи. Там придётся переждать ночь.

– А как же… погоня? – нахмурилась Кира и оглянулась на городскую стену, мерцавшую в серебристом лунном свете.

Отошли они совсем недалеко, и она не сомневалась, что в случае поднятия тревоги что-нибудь да услышала бы. И пусть пока Город слёз и пепла спал, это явно не продлится вечно. Так не лучше ли убраться, пока не поздно?

– Они не найдут наш след, – самодовольно протянула Шаса. – Даже ты магическим зрением нас не засекла, а всё потому…

– Помолчи, – вновь оборвал её Таруан. – Подробности позже. – И серьёзно посмотрел на Киру: – Нас действительно вряд ли смогут отследить. А ночью ехать опасно – астари. До рощи добираться – и то риск, но иначе никак. Так что помчимся быстро. Пригнись и держись крепче, Лекс не подведёт.

Лекс не подвёл.

Или его особая магия.

Стоило припасть к жёсткой шерсти, как Киру буквально придавило к зверю, так что ни голову повернуть не получалось, ни просто пошевелиться. Сразу вспомнился земной аттракцион – «Центрифуга», кажется. Кира его просто ненавидела как раз из-за невозможности двинуть рукой или ногой – да что там, во время вращения тебя так вжимает в стенку, что даже колени в обратную сторону выгибаются. Неприятно. Неуютно. Порой больно.

На Лексе было куда комфортнее, но ограниченность движений всё-таки немного пугала. Хотелось сопротивляться и пытаться дёрнуться просто из принципа. И чтобы удостовериться, что не парализована.

Полюбоваться окрестностями тоже не вышло – Кира только открыла глаза, и ветер тут же наточенным лезвием полоснул по роговице. Весь оставшийся путь её веки оставались крепко смежены.

В ушах свистело и громыхало, сердце норовило перебраться то в горло, то в пятки, а время вообще будто перестало существовать. Если поначалу Кира ещё могла примерно сказать, сколько они уже едут, то в следующий миг вдруг осознала, что совершенно потерялась и запуталась.

Может, прошли минуты, а может, часы, когда в голове вдруг раздался голос:

«Поговорим?»

Если б не «эффект центрифуги», Кира бы точно свалилась со зверя. А так только внутренне содрогнулась и моргнула от неожиданности, отчего глаза вновь обожгло болью.

«Аскалы, как и крыланы, передают мысли, – продолжил Таруан Ши. – Попробуй».

То есть он может читать её мысли, когда Кира касается Лекса? Нет, вряд ли. Тогда бы не предлагал попробовать. Значит, надо как-то направить… Аскалы передают?

«Передай, пожалуйста…» – сосредоточившись, начала Кира, но осеклась, когда рядом прогрохотал смех.

Совсем даже не мысленный, да такой громкий, что услышать его получилось и через завывающий ветер.