– Время отвечать.
– Время говорить.
– Любимица Торна.
– Ошибка Торна.
– Слышишь?
– Слышишь?
– Отвечай только правду, – вдруг шепнул Дэшшил и замер, уставившись в одну точку.
– Умный.
– Наученный.
– Знаешь, почему такой холодный?
– Виноватый.
– Виноватый.
Кира покосилась на него, начиная кое-что понимать, но Дэш лишь поджал губы и продолжил сверлить взглядом пространство.
– Задавайте уже свои вопросы.
– Расскажи о своих жизнях, – рефреном зазвучали голоса. – Сколько их было? Сколько?
Растерявшись, Кира посмотрела на эвертов, но на их лицах читалось такое же недоумение.
– Эта… вторая. Я…
– Неправда!
– Неправда!
– Я не вру, – возмутилась Кира.
– Не врёшь.
– Но неправда.
– Как такое возможно?
– Вот ты и ответь.
Показалось, или в интонациях странников проскользнула ирония?
– Я помню только одну свою жизнь, – осторожно произнесла Кира и умолкла, ожидая реакции.
– Правда, – недовольно протянул один голос.
– Правда, – с грустью согласился второй.
– Нет других миров?
– Нет других путей?
– Я помню только одну свою жизнь, – упрямо повторила Кира и повернулась к эвертам. – Зачем им это?
– Ищут лазейки, – процедила Таруан. – Твои воспоминания могут…
– Тут мы спрашиваем! – взвизгнули призраки сотнями голосов, и Кира зажала уши, но даже так слышала этот мерзкий скрежещущий звук.
– Пустой старик! Пустой! Пустой!
– … стой… стой… стой… – разносилось по округе.
Истерика прекратилась через минуту. Странники смолкли и… будто даже исчезли. Сложно сказать, когда их изначально не было видно.
– О чём они? – тихонько уточнила Кира. – Почему пустой?
– Говорят, все они были магами, – ответил Дэшшил вместо Таруана. – Когда Торн начал отнимать у детей Сестёр силу, некоторые предпочли умереть, но не расставаться с нею. Вот и ушли в отражённый мир, став неупокоенными. Странниками.
Ясно. То есть это место – некая вариация лимба?
– Все они? – переспросила Кира. – Их же двое.
