Молчаливый Лёва закрыл за нами дверь. Признаться, идти под дулом пистолета было не особо комфортно. По спине пробежал давно забытый холодок.
Мы спустились по ступеням, и Мишка со злостью сообщил:
— Вот урод! Тычет этим Горским. Да этот Лёва и сам порешит кого угодно и не шелохнётся. Как чурбак с глазками. Он вообще моргает?
— Тише. А что ты хотел? Зачем ему подставляться? Он решает проблемы так, как ему удобно. Его дело — считать деньги. А дело Горского — крутить головы и трясти лавочников.
— Ты как будто его защищаешь! — возмутился Рощупкин.
— Ни в коем случае! Но ты пойми. Это не детская жизнь, — твёрдо высказал я, — Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Причём в прямом смысле. Большие деньги — это большой риск.
— Когда они будут, эти твои большие деньги? — проворчал друг.
— Будут. И скоро. Если всё сделаем тонко, не привлекая лишнего внимания. Соломона можно понять. Он крутится в мире, где за слово и в гроб кладут.
— Ладно-ладно. Уболтал. На все-то ты спокойно реагируешь.
— А по-другому никак, — я залез в грузовик и захлопнул дверь.
— Завтра я на работу не выйду. Прикройте меня перед Тоней и мамой, если узнают. Я завтра в управление хозяйством города. А ты скажи Вите, что всё в силе насчёт пушки. Только я должен лично осмотреть ствол.
— Понял, — Мишка завёл «Шевроле» и медленно выкатил с обочины на дорогу.
— Чего ты так нервничаешь? — поинтересовался я у друга.
— Да ты не думай, не из-за этого, — отмахнулся друг.
— А что случилось?
— Просто со своей там… Короче, с девушкой той небольшое недопонимание…
— В смысле? — я покопался в памяти моего реципиента и «вспомнил», что у Мишки есть пассия, некая Дина, которую он нам ещё не показывал ни разу. Катается к ней в другой район уже полгода.
— Да ведёт себя странно последнее время. Очень нервная, по любому поводу вспыхивает, как огонь. И при этом будто боится чего-то.
— Может того, что ты её бросишь? Ты знакомил её с родителями? — предположил я, «копаясь» в обстоятельствах Мишкиных отношений, которые он излагал моему реципиенту раньше.
— Нет. Она пока почему-то отказывается. Я хотел поговорить с её родителями… С отцом.
— Предложение делать, что ли, собрался? — поразился я.
— Ну, вообще, подумываю, — честно признался Рощупкин.
— А не рано ли? — с сомнением полюбопытствовал я.
— Чего это? — удивился друг и я тут же понял, что сморозил глупость.
Я же сейчас нахожусь в начале двадцатого века, и тут ранние свадьбы вполне себе обычное явление. Мишке уже девятнадцать. Жених по всем фронтам.
— Да нет. Но она наотрез отказывается знакомить меня со своим отцом… — тяжело вздохнул друг.
— Почему?
— Говорит, что какая-то шишка. Что в дела его не лезет, но очень боится меня знакомить с ним.
— Ну, может, он слишком крут нравом? В любом случае, я думаю, что рано или поздно это всё образуется. Придётся знакомиться, — попытался успокоить его я.
— Ну да. Ладно, не будет об этом. Ты мне лучше скажи, откуда такая спешка, что деньги нужны именно сегодня? Как будто нельзя было заняться этим с утра?
— С утра я уже запланировал их в кое-что вложить, — пристально поглядел я на Мишку.
— И куда же?
— Я не могу раскрыть всего сразу. Знаю, что я повторяюсь, но доверься мне.
Он только поглядел на меня исподлобья и хмыкнул:
— Был бы тут Витя, он бы уже нам весь мозг съел…
Я улыбнулся и похлопал его по плечу:
— Расслабься… Пора делать свой бизнес!
Но не всегда всё идёт так, как ты планируешь…
Вариант «зашитого» Шевроле героев. Более дорогая комплектация. Ну и, понятное, дело, музейный вариант. В реальности летом кабина часто была почти открыта. А зимой более дешевые версии закрывали кто на что горазд. Бывало металлическую кабину делали своими руками.
