— Это не удача, — говорит Джоанна. — Ты талантлива.
Эрин выхватывает чек из рук Фрэнка, чтобы тоже поглазеть на него.
— Он... увлечен тобой? — говорит она.
— Эрин! — Джоанна наказывает ее.
— Нет!
Я решительно качаю головой.
— Откуда ты знаешь? — говорит Фрэнк.
— Поверь мне, я не нравлюсь Блэквеллу. Более того, он может возненавидеть меня до глубины души.
Я вздрагиваю, вспоминая холод его глаз... темное, пустое пространство. Никаких признаков жизни.
— Тогда почему он продолжает помогать тебе? — говорит Эрин.
Я прикусываю губу, немного слишком сильно. — Я правда не знаю.
Спустя три часа после начала бранча я как раз занимаюсь разносом тарелок с картофельным хашем и искусно уложенными тостами с авокадо, когда за один из моих столиков садится Коул Блэквелл.
Я чуть не роняю свой поднос с мимозами.
Коул настолько привлекателен, что почти все за столиками на тротуаре пялятся на него. Каждая женщина в радиусе ста ярдов вдруг вынуждена поправить волосы и проверить блеск для губ. Даже мой босс Артур щурится и хмурится, гадая, не подсел ли к нему кто-нибудь знаменитый.
У Коула вид непринужденной знаменитости, как у некоторых моделей и рок-звезд. Высокий, стройный, элегантно одетый в одежду, которая, как вы знаете, стоит пятизначную сумму. Его небрежное высокомерие - вот что действительно его украшает. Как будто вас может сбить автобус прямо у него на глазах, а он даже не заметит.
А еще он безумно красив. Настолько потрясающий, что это только усиливает мое недоверие к нему. Никто из таких красивых людей не может быть хорошим, это невозможно. Власть развращает, а красота искажает разум.
На открытом воздухе он выглядит еще красивее: серый свет мягко светится на его бледной коже, темные волосы развеваются на ветру, а воротник пиджака задрался на острой как бритва челюсти.
Он увидел меня задолго до того, как я увидела его. Он уже ухмыляется, его темные глаза сверкают злобой.
— Принеси мне одну из этих мимоз, — приказывает он.
Кажется, я его ненавижу. При виде его надменного лица во мне поднимается волна ярости.
— Ты должен ждать, пока хозяйка усадит тебя, — бормочу я.
— Я уверен, что ты сможешь занять еще один столик.
— Вот, пожалуйста.
Я бесцеремонно сую ему в руки меню.
Когда через несколько минут я возвращаюсь с его напитком, он говорит: — Я хочу, чтобы ты поела со мной.
— Я не могу. У меня сейчас смена.
— Тогда принеси мне кофе, и я подожду.
— Нет, — огрызаюсь я. — Ты не можешь сидеть здесь так долго.
— Сомневаюсь, что твой менеджер будет против. Может, мне его попросить?
— Послушай, — шиплю я. — Я не знаю, что ты пытаешься сделать, давая мне этот грант. Ты не можешь так просто от меня откупиться.
— Я не собираюсь тебя подкупать, — говорит Коул, глядя на меня черными глазами. — Я уже сказал тебе, мне все равно, какую историю ты расскажешь.
— Тогда почему ты отдал ее мне?
— Потому что твоя работа была лучшей.
Это ударяет меня, как пощечина, хотя это должен быть комплимент. Он звучит совершенно безразлично. И боже, как бы мне хотелось в это поверить. Но я не верю ему, ни на одну гребаную секунду.
— Закончи свою смену, — говорит Коул, властно отстраняя меня. — Тогда и поговорим.
Я заканчиваю смену на позднем завтраке, чувствуя на себе его взгляд, куда бы я ни повернулась. Моя кожа горит, и я с трудом справляюсь с заданиями, которые обычно могу выполнить во сне.
— Что с посетителем? — спрашивает Артур.
— Извини, он ждет, чтобы поговорить со мной. Он владеет моей студией.
— О, босс-конкурент, да? — хмыкает Артур, выглядывая из-за угла, чтобы поближе понаблюдать за Коулом.
