Понимаю, что гость ждёт подтверждения слухам. Киваю и выжидательно смотрю на него.
— Я понимаю, вы ещё слишком слабы, — продолжает он, — и, возможно, не сможете пережить эту потерю. Но, я обязан сообщить вам эту трагическую новость...
Глава 12
— Постойте. — я выставляю перед собой ладонь, тем самым заставляя гостя молчать.
Мужчина послушно схлопывает рот. Взгляд его смещается ниже. Теперь он смотрит мне прямо в глаза.
Выдержав паузу, начинаю играть.
— Вы правы. — произношу грустно, чтобы точно поверил. — Роды были очень тяжёлые и я едва не умерла. Слава богу, всё обошлось. Я жива и почти здорова. — театрально вздыхаю и касаюсь кончиками пальцев висков. — Когда я пришла в себя, поняла, что этот мир чужд для меня. Я практически ничего не помню. Вот и вас совершенно не помню. Не могли бы вы, перед тем как сообщать мне печальную новость, назвать своё имя.
Выжидательно смотрю на незнакомца. Пытаюсь понять, не переиграла ли я?
К моему глубокому огорчению, мужчина даже виду не подаёт, что мои слова как то задевают его. Полное безразличие.
"Скорее всего, мы незнакомы! Именно по этой причине он с такой лёгкостью верит моим словам! " — понимаю я и с облегчением выдыхаю.
— Я — Бенедикт, ваша милость. — невозмутимо отвечает мне незнакомец и кивает в знак уважения головой. — Камердинер его милости, а также управляющий замка.
Его слова действуют на меня, как ушат холодной воды. Управляющий? Он же совершенно не похож на слугу! Его речь, одежда, манера держаться, всё это разительно отличается от моего видения, как должны выглядеть слуги. Это просто невероятно!
— И давно вы работаете в замке? — вкрадчиво спрашиваю.
— Больше двадцати лет, госпожа.
Значит он был уже здесь, когда барон привёз в замок жену? Но разве возможно столько лет прожить рядышком с баронессой и не заметить подмены? Я была несколько обескуражена. Неужели поверил легенде о потере памяти? Или сделал вид, что поверил? Впрочем, какая мне разница. Главное, не побежал доносить.
Вспоминаю, зачем он здесь... Хотел сообщить мне плохую новость? Интересно, какую? Разве может быть ещё хуже? По мне, так я и так в полной клоаке.
— Вы пришли по какому-то делу? — говорю с лёгкостью, а сама напряжена до предела.
— Кхммм. — камердинер прочистил горло, кашлянув в кулак, а затем со свойственным ему спокойствием, выдаёт: — Как бы мне не было тяжело говорить, но я должен сообщить вам, что наш почтенный, многоуважаемый барон и ваш горячо любимый супруг, сегодняшней ночью был подло убит. — он замолкает, по видимому ожидая бурной реакции от меня, но я продолжаю молчать. Не получив никаких эмоций с моей стороны, Бенедикт добавляет. — Соболезную вашему горю.
Понимаю, молчать дальше нельзя. Нужно, что-то сказать. Но что?
— О-о-о-о-о... — шокированно тяну я.
На этом всё. Больше мне сказать нечего. Строить из себя убитую горем жену? Пфф.. Ещё чего. Пусть скажут спасибо, что в пляс не иду. А так хочется.
Но и строить из себя скорбящую супругу не собираюсь. Я же вижу, Бенедикт отнюдь не дурак. Ну не похож он на простого слугу! Он прекрасно осведомлён о наших непростых отношениях с почившим супругом. Уверена, камердинер не раз становился свидетелем моих унижений. И если я сейчас начну горько рыдать, заламывать руки и стенать об ушедшем бароне, это будет смешно.
Продолжаю молчать и гипнотизировать взглядом слугу.
"Ну уходи же уже!" — мысленно взываю к нему.
Хочу как можно скорее остаться одна. Боюсь, не сдержусь, и Бенедикт станет невольным свидетелем моего безмерного счастья. Нельзя. Он и так уже много увидел.
Сжимаю кулаки так, что ногти больно впиваются в кожу. Эта боль помогает сдержать улыбку.
В конце концов не выдерживаю.
— Что-то ещё?
— Да, ваша милость. — мужчина кивает. — Внизу вас ожидает падре. Он хочет переговорить с вами, но я вижу вы ещё слишком слабы... — Бенедикт замолкает и вопросительно выгибает бровь.
Я киваю. Мне определенно нравится ход его мыслей.
— Вы слишком слабы, — продолжает управляющий, — и не готовы принимать посетителей...
Я вновь киваю. Какой ценный кадр, этот мужчина. Просто находка!
— И в церковь на прощание не придёте?
— Боюсь не смогу. — грустно вздыхаю и качаю головой. — Такая слабость во всём теле...
— Тогда позвольте я вместо вас улажу дела с погребением и оплачу падре работу с тех денег, что барон выделял мне на содержание замка.
— Я буду вам благодарна за это! — с готовностью соглашаюсь и, в знак признательности, прикладываю руки к груди. — А сейчас я бы хотела прилечь. Голова разболелась. Такая ужасная новость! — качаю головой и делаю шаг к кровати.
— Тогда позвольте мне удалиться?
— Да-да. — охотно киваю. — Вы можете быть свободны.
Бенедикт кланяется, а затем покидает меня.
Но даже тогда я не решаюсь дать волю эмоциям. Меня не покидает ощущение, что что-то не так. Слишком подозрительно вёл себя Бенедикт. Зачем-то подыграл мне...
