Ал закатил глаза. Не в её положении выбирать.
Приступ острого кашля, длиной в несколько минут, сделал Владу более сговорчивой. Последние силы она потратила на ритуал. Её предыдущее тело, искажённое гримасой ужаса, проваляется в кровати час и отключится навсегда.
Ведунья вертелась перед зеркалом, с интересом изучая новую себя.
— Ну, ладно, могло быть и хуже, — вздыхала она, — но пообещай, что следующее я выберу сама.
Алоис пообещал. Рыжую девушку вывели тайно через задний двор, чтобы избежать лишних подозрений.
Тем же вечером пришло письмо от Норока с предложением встречи. Двойной повод для праздника. Влада прискакала в кабинет Ала, зажав подмышкой вытянутый глиняный сосуд, в руках она держала две чарки.
Она не скрывала отличного настроения, а Алоис при первом же взгляде на девушку стал темнее тучи.
— Ты зачем так оделась? — он имел ввиду нежно голубое платье из шкафа Русланы.
— Мне идёт! Теперь я такая миниатюрная, что влезу во все наряды девочки. Я же их сама выбирала, — не замечая подвоха улыбалась ведунья.
— Сними.
— Так сразу? — дважды просить было не нужно, Влада быстро потянула за тугую шнуровку.
Ал отвернулся, бросив:
— Уходи. У меня много дел.
Она громко вздохнула, изобразив вселенскую скорбь.
— Мне нужно испытать это тело на прочность, а одна я пить не хочу. Насчёт меня в курсе только ты и хромоножка, но из него, ты знаешь, собутыльник никакой, — она выставила чарки и выпивку прямо на его бумаги, — я сама приготовила настойку, она не очень крепкая. Ну, пожалуйста!
Её волшебное слово звучало скорее угрожающе.
— Только по одной, — согласился Ал, лишь бы поскорее она ушла.
Девушка радостно взвизгнула и налила зеленоватую жидкость. Настойка совсем не пахла алкоголем, потому что его там и не было. Вместо него Влада добавила смесь сильных возбуждающих трав. Она чувствовала себя виноватой за то, что помогла Руслане сбежать, и таким образом решила отвлечь парня.
Алоис сделал глоток.
— Похоже на кислую воду, — поморщился он.
— До дна, ты обещал, — Влада залпом осушила свою чарку. Травы действовали только на мужчин.
Допив, он снова попросил девушку уйти.
Отлично. Можно начинать. Влада была уверена в своих зельях. Конкретно это действовало безотказно, она проверяла уже много раз. Эффект почти мгновенный. Сбросив полу расстёгнутый корсет, она запрыгнула ему на колени и принялась за пуговки плотного кафтана.
— Влада, ты в своём уме?! — рявкнул Ал.
Она хихикнула и языком прошлась по его шее к уху, рукой опустившись к его штанам.
— Да что на тебя нашло? — Он вскочил со стула, оттолкнув девушку.
Влада нахмурилась, не поднимая взгляд выше его пояса. Ей показалось, что она почувствовала то, что не должна, точнее… не почувствовала то, что должна была.
— А если так… — она скинула и без того откровенный верх, полностью оголив плечи и грудь. Начала подходить ближе, потянулась за поцелуем.
Алоис закрыл рот рукой и, зажмурившись, отскочил к окну, чтобы проглотить побольше чистого воздуха. Его явно мутило не по-детски. Он согнулся на подоконнике, тяжело дыша, и простоял там минуту, чтобы снова прийти в себя.
Влада оделась.
— И давно у тебя так? — спросила она у его спины.
— Не знаю. Да… В детстве нет, но, когда вырос и выбрался из плена, всё время, — уже не было смысла скрывать.
— Но с девочкой не так?
— С Русланой — нет. Она другая.
Вроде бы отпустило. Ал повернулся и встретил недоумевающие глаза ведуньи. Хорошо, что она догадалась вернуть платье.
— Ну… Против истинной любви я бессильна, — буркнула Влада, взяла со стола бутыль и выбежала из кабинета.
«Какая к чертям любовь! На тебе же приворот, парень», — думала она, несясь по коридору.
Приворотов десятки и сотни видов. Влада понятия не имела, что именно сварганила Руслана, но судя по тому, как долго всё длится, что-то сильное. В любовной ворожбе ведунья разбиралась относительно хорошо, лучше, чем во всём остальном. Большинство вариантов отметались сразу. Среди оставшихся были те, что снять невозможно никакими чарами. Мальчику полезнее будет оставаться в неведении. Ложная надежда на исцеление будет лишь тяготить.
Пока она искала ответы в пыльных записях храмовых книгохранилищ, дела у лжецаревича налаживались. Влада сопровождала его медленное продвижение к столице, и все считали, что новая рыжая девушка служит для Богорода утешением после смерти любимой жены. Она придумала для себя имя: Лия, но слышала его редко, чаще люди Алоиса обращались к ней просто «госпожа».
На одном из первых весенних пиров Норок подвыпил и всучил царевичу портрет своей любимой дочери. Из вежливости Ал отметил её красоту. Позже Влада увидела изображение Плеяны и уже действительно оценила внешность молодой боярышни.
