дворце и сжег драгоценности, отец обвинил его в сыновней
непочтительности, и Небесный суд приговорил его к смертной казни.
Но я попросила небесного императора сослать его в наказание на
землю и заставить служить Танскому монаху. Как же он мог сожрать
его коня? Придется отправиться в Шэпань-шань.
И, сойдя с трона, бодисатва покинула священную пещеру и на
луче божественного света пересекла Южное море.
«Святые сутры в три сокровищницы собраны
И в странах Запада сохранены», —
Так объяснила бодисатва добрая,
Из-за Великой появясь стены.
И вот уже познала вся вселенная
Значенье этой мудрости святой,
И оболочка тягостная, бренная
Отброшена Цикадой золотой
Реки Инчоу яростным течением
Путь к Истине героям прегражден,
Но был дракон исправлен поучением
И в скакуна мгновенно превращен. [142]
Очень скоро бодисатва в сопровождении духа-хранителя прибыла
в Шэпань-шань. Остановив божественный луч света, они посмотрели
вниз и тут увидели Сунь У-куна, который ходил по берегу и ругался
вовсю. Бодисатва велела позвать Сунь У-куна. Тогда Златоглавый
страж спустился на облаке вниз, и, не подходя к Сюань-цзану, прошел
прямо на берег.
– Бодисатва явилась, – сказал он Сунь У-куну.
Услышав это, Сунь У-кун выпрямился и, прыгнув на облако, обратился к бодисатве:
– О ты, учитель семи Будд, основатель учения о милосердии и
сострадании! Как могла ты причинить мне такое зло!
– Ты! Безрассудный бродяга! Глупая краснозадая обезьяна! Ведь я
только о том и думаю, чтобы паломник за священными книгами
благополучно достиг цели. Я велела ему освободить тебя из
заключения, а ты вместо того чтобы благодарить меня за это, начинаешь бесчинствовать.
– Хорошо ты обращаешься со мной! – отвечал Сунь У-кун. – Раз
уж ты освободила меня, так разрешила бы действовать, как мне
заблагорассудится, и все было бы в порядке. Я готов даже помириться
с тем, что получил выговор, когда повстречался с тобой несколько
дней назад над морем и ты заставила меня идти к Танскому монаху и
служить ему верой и правдой. Но для чего тебе понадобилось дарить
ему вышитую шапочку, от которой я терплю невыносимые мучения?
