– Дудки, – заявила Молли. – Я поднимусь к ней вместе с тобой.
Возле двери Анджела внезапно взяла себя в руки – нашла ключ, открыла дверь и твердой походкой вошла в квартиру. Грейнджер все еще находилась там.
– Вам ни к чему было задерживаться, – сказала Анджела. – Я же предупредила, что вы не понадобитесь.
– Я волновалась. Вы не должны вот так вот уходить. – Служанка заметила Питера. – О, добрый вечер, милорд!
Анджела обернулась и тоже как будто впервые увидела Питера.
– Привет, Питер, – поздоровалась она. – Входи.
Она перевела взгляд на Молли, казалось, с трудом его сфокусировав.
– Знаете, – заметила она, – я, несомненно, знаю вас, но не могу вспомнить вашего имени.
– Молли Медоуз, – сказал Питер. – Мы просто проводили тебя домой, а сейчас нам надо бежать. Миссис Лайн очень плохо себя чувствует, Грейнджер. Мне кажется, ей надо вызвать доктора.
– Молли Медоуз! Господи, я гостила у Гранчестеров, когда вы были еще малюткой. Кажется, какой-то старинной сказкой… А вы очень хорошенькая, Молли, и платье на вас такое миленькое. Пройдите же, вы оба.
Питер, нахмурившись, сделал Молли отрицательный знак, но она прошла в глубь квартиры.
– Налей себе что-нибудь выпить, Питер, – предложила Анджела, усаживаясь в кресло возле радиоприемника. – Наверно, милочка, вы у меня в доме впервые, – обратилась она к Молли. – Квартиру эту перед самой войной декорировал Дэвид Леннокс. Про него люди много чего нехорошего говорят… Что ж, винить их за это нельзя… – Мысли у нее опять стали путаться, и она сделала решительную попытку собраться и взять над ними контроль. – А это меня Джон рисовал. Десять лет назад, он уже почти закончил портрет, когда я замуж вышла. А здесь мои книги… Боюсь, я сегодня какая-то рассеянная, милочка, вы уж простите. И с этими словами она погрузилась в глубокий сон.
Питер растерянно озирался. Молли же сказала Грейнджер:
– Не лучше ли уложить ее в постель?
– Когда она проснется, я буду здесь. Я справлюсь.
– Точно?
– Совершенно точно.
– Ну, тогда, Питер, мы можем вернуться и посмотреть картину.
– Да, – сказал Питер. – Я страшно виноват, что притащил тебя сюда.
– Да я ни за что на свете не хотела бы пропустить такое удовольствие.
Питер все еще никак не мог взять в толк произошедшее.
– Грейнджер, – сказал он. – Что, миссис Лайн развлекалась где-нибудь сегодня вечером? Была в гостях или еще где?
– О нет, милорд, она все время оставалась дома.
– Одна?
– Совершенно одна, милорд.
– Удивительно. Ну, пойдем, Молли. Спокойной ночи, Грейнджер. И позаботьтесь о миссис Лайн. Мне кажется, ей стоит обратиться к врачу.
– Я позабочусь о ней, – заверила его Грейнджер.
Вместе они прошли к лифту, погруженные в размышления. Внизу, в холле, Питер проговорил:
– Странная история.
– Очень странная.
– Знаешь, – сказал Питер, – если бы это была не Анджела, а кто-нибудь другой, я решил бы, что человек пьян.
– Милый, она и была пьяной в стельку.
– Ты уверена?
– Дорогой мой, она же лыка не вязала!
– Ну, не знаю, что и думать. По всей видимости, ты права. Но Анджела… К тому же ее прислуга сказала, что весь вечер она провела дома. По-моему, невозможно напиться в одиночку…
Внезапно Молли обвила руками шею Питера и нежно его поцеловала.
– Благослови тебя Господь, – сказала она. – А теперь айда в кино!
До сих пор Питера никто так не целовал. Он был так удивлен, что в такси не делал попыток продолжить поцелуи, но пока длился фильм, не мог думать ни о чем другом. «Боже, храни короля» резким толчком вернуло его к действительности. Ведя Молли на поздний ужин, он был задумчив. Это истерия, думал он, просто пережитая сцена взбудоражила девушку. Наверно, она жутко стесняется теперь того, что произошло, и лучше никак об этом не упоминать.
Но Молли не была готова все забыть и оставить без последствий.
– Устриц, – заказала она. – Дюжину. И больше ничего. – И хотя официант еще не отошел от нее, добавила: – Ты удивился, когда я тебя поцеловала?
