Если раньше я сомневался, стоит ли делать её своей любовницей, то сейчас всё решил для себя.

 ***

Маша

Нас уже ждали. Охрана вместе с Кернаром и еще группой мужчин стояли на зеленой террасе, встречая своего господина и его… подругу? Любовницу? Дракон плавно приземлился и я поспешила сбежать на землю. Платье моё порвалось при вполне себе понятных обстоятельствах, поэтому сейчас на мне была ЕГО рубашка и штаны, которые пришлось закатать почти до колена и подвязать шнурком, иначе бы спадали. Короче, картина маслом, «Девушка на сеновале», вот только сена в волосах не хватало, но и так старой прически и кудрей нет в помине, волосы распущены и спутанными космами падают на плечи и спину. Уверена, губы раскраснелись, а засосы на шее видны всем и каждому. Стыдно-то как! Опускаю лицо, бегло здороваюсь и скрываюсь за первой попавшейся дверью. Бегу к себе.

Дура. Кретинка. Психопатка. Ненормальная.

Новых ощущений ей захотелось? Заскучала? И что теперь? Довольна? А точнее будет сказать, удовлетворена?

Мля…

Вбегаю в свою комнату, закрываю дверь на щеколду, опускаюсь на корточки и закрываю пылающее лицо руками.

Моё самоистязание прерывает громкий стук в дверь. Приходится вставать.

— Я не хочу никого видеть!

— Это я.

Хм. А прогонять хозяина вообще можно?

— Уйди, я хочу побыть одна.

— Не могу. Открывай.

Игнорирую. Дверь открывается самостоятельно. Руар входит в компании своего дедушки. Один очень зол, второй крайне доволен.

— Нам нужно переговорить. Это срочно.

— О чем?

— О том, что ты можешь быть уже беременной…

Часть 12

— И? — нетерпеливо спрашиваю я, как только Кернар заканчивает свои манипуляции. Яркая красная сфера мигает, зависнув над девушкой. Внутри нее еле заметный черный шарик.

— Да, она беременна, — подтверждает дед, отстраняясь от пациентки. Маша лежит на кровати. Растерянная, но уже не такая испуганная, как раньше. Я же хочу совершить страшный грех и убить своего уж слишком ушлого родственника, который без моего ведома на протяжении месяца подливал человеческой женщине экспериментальное зелье с совершенно непредсказуемыми свойствами и все ради чего? Ради эфемерных внуков. Плевать ему на жизнь этой девушки, он как всегда только о политике печется, за место моё беспокоится. Будет ему место… И внуки в том числе.

— Еще можно убить плод? —тихо спрашиваю я, сжимая руки в кулаки. Голос натянут, будто стальной канат.

— Убить? Зачем? — вскрикивает Маша, подпрыгивая на кровати.

— Я не буду его убивать. Все идет наилучшим образом. У нее есть шансы выносить, — вмешивается Кернар.

— Шансы? Она умрет в первый месяц! — кричу я.

— Не факт!

Роф появляется будто из воздуха и хватает меня поперек груди, пресекая попытку ударить старшего дракона.

— Успокойся. Это не конец света.

— Да что тут вообще происходит? Объясните немедленно! — кричит Маша, становясь между нами. Она такая маленькая. Как? Как у нее может получится выносить чудовище вроде меня? Даже если и проживет достаточно долго, чтобы плод сформировался — он просто её убьет еще в утробе, так как драконы всегда рождаются в своем истинном обличии, а уже потом учатся оборачиваться в подобие человека.

— Руар долгое время не мог завести потомство, матери погибали, кто сразу после зачатия, кто на последних месяцах. Поэтому шансы, что ты выживешь, очень малы, — спокойно и обстоятельно объясняет Кернар, — но я с самого начала, как узнал о твоей уникальной крови, давал тебе специальный отвар, который на некоторое время сделал тебя способной к зачатию. Ты сейчас стала намного выносливей и сильнее обычного человека. В виде осложнений возможна тошнота, головокружение и остановка сердца.

— Отвар? Анализы крови? Вы меня обманывали? — вскрикивает Маша, медленно отходя от нас обоих в сторону, — предали?

— Я узнал только, когда мы вернулись, — оправдываюсь я.

Машет головой, не верит. Слезы медленно текут из её глаз.

— Мария, не стоит так переживать. У вас всё будет хорошо. Вы сможете выносить. Родить. Вы никогда не будете не в чем нуждаться, — твердит Кернар мирным спокойным тоном.

По комнате будто гром среди ясного неба раздается звук пошечины.

— Ай, — вскрикивает Маша, прижимая ушибленную ладонь к груди, — больно-то как! Вы что, каменные, черт возьми?

Первым, что странно в себя приходит Роф, ловит девушку и усаживает на кровать осматривает ушибленную ладонь.

— Ауч. Больно!

— Перелом, — выносит вердикт он, легко удерживая её запястье в своей руке.

— Мария, не дергайтесь, вы можете сделать хуже.

Она прекращает сопротивление, сникает и уже даже не плачет, терпит. Смелая. Кернар наконец приходит в себя идет за всем необходимым, чтобы снять боль и вправить кости, если потребуется. Кисть обездвижут на несколько недель.

Всё это я отмечаю в голове просто на автомате, мозг отказывается воспринимать действительность. Наверное, стоило успокоить девушку, все-таки переубедить Кернара уничтожить это существо еще в зародыше и не дать ему убить мать. Я не сделал ни того, ни другого, а просто сбежал из замка на несколько дней.

 ***

Роф

— Я не хочу есть, — твердит девушка в сотый раз, презрительно взирая на меня, сложив руки на груди. Вернее, одну руку. На правой находится плотный корсет, чтобы случайно не сдвинуть сломанную кость.

Вздыхаю.

— Мария, вам надо поесть. Я не уйду, пока вы не позавтракаете.

— Я все равно больше разливаю левой рукой, чем до рта доношу, так что это бесполезно.

— Я вас покормлю.

— Вы?