Позволю ли я ему развернуть меня, перегнуть меня через эту полку, погрузиться в меня?
Я пытаюсь отогнать эти мысли, но, Боже, я чувствую призрак того, на что это было бы похоже. Это было бы электричество. Горячо и скользко, потно и быстро, самое эротичное, что когда-либо случалось со мной. Я знаю это. Я знаю.
Но потом все закончится, и я думаю, что знаю, на что это будет похоже. Уэст молчит и замыкается. Закрытая дверь.
Я никогда даже не разговаривала с ним.
Я толкаю его в грудь, пытаясь снять заклятие.
— Уэст. Мы должны поговорить.
— Мы разговариваем.
Но я не владею его вниманием. Его внимание ниже, потому что… когда его колено оказалось между моих бедер? И действительно ли я.…? О. Да. Я как бы почти верхом на нем.
— Отойди, — говорю я.
Я говорю шепотом, снова нервничая, что меня подслушают и будут презирать студенты — хотя на самом деле я их не видела — или, что еще хуже, что меня увидят здесь, делающей это. Они будут говорить обо мне. Они никогда не перестанут говорить о том, что я оседлала бедро Уэста в библиотеке спустя час после того, как он ударил Нейта в лицо.
Это худшее из всего, что я могла бы сейчас делать.
— Уэст, отойди.
Он поднимает голову. Его темные волосы падают ему на лицо, а глаза похожи на осколки неба.
Он отходит назад.
— В чем дело?
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Я сейчас не в настроении разговаривать, Кэр.
Моя голова проясняется. Никто ни на что не нарывается.
Это все просто гормоны. Адреналин. Так и должно быть. Уэсту биологически свойственно хотеть с кем-то спариться после демонстрации своей мужественности, подпитываемой тестостероном, а мне... наверное, биологически свойственно, чтобы со мной спаривались.
Но я сильная. Я могу подняться над своей биологией.
Я надеюсь.
— Очень жаль, — говорю я, — потому что именно поэтому я искала тебя. Чтобы мы могли поговорить как цивилизованные существа.
Уэст просто смотрит на меня.
— А не как звери, — добавляю я.
— Я зверь, — медленно произносит он. — И мы спариваемся?
Ему не нравится это слово. Он выплевывает его, как будто оно ему противно.
— Как бы ты это назвал?
— Я не знаю, как это назвать. Может, тебе стоит сказать, зачем ты за мной гоняешься?
— Я не гоняюсь за тобой. Я просто...
Взбешенный мужской голос говорит:
— Ш-ш-ш.
Четвертый этаж. Черт.
Когда я снова открываю рот, мои мысли разлетаются как шарики, и я с трудом могу даже посмотреть на Уэста. Он скрестил руки. Костяшки пальцев обхватывают его бицепсы. Он выглядит жестким.
Все в Уэсте жесткое.
Говори, Кэролайн, — призывает мой мозг.
Слова. Предложения. Давай.
— Я хотела, эм... О том, что было раньше. Понимаешь, я слышала от Бриджит, что...
— Ш-ш-ш-ш.
Снова тот же раздраженный голос. Я теряю слова, запыхавшись и готовая бросить все это дело.
Уэст говорит, очень спокойно:
