Это не был его чрезмерный флирт или крайне раздражающая личность, которую я имела несчастье видеть до сих пор. Нет, это была другая, более спокойная версия. Интересно, это и есть тот самый Гриффин, о котором мне рассказывал Габриэль?
Единственный бар в Сальтвотер-Спрингс – «Чокнутый Кокос» – оказался совсем не таким, каким, как я думала, когда Малия сказала, что мы пойдем ужинать.
Я представляла себе хороший ресторан с коктейлем из креветок или лососем в кленовом сиропе, поэтому для бара на пляже я оделась слишком нарядно. На мне черное платье средней длины, полностью закрывающее руки и декольте, а на Малии и Кайри – джинсы и футболка.
Делаю глубокий вдох и отворачиваюсь от них, вместо этого предпочитая оглядеть бар и полюбоваться деревенским интерьером.
Обветренные деревянные полы и стены, увешанные рыбными сетями, буйками и скульптурами рыб, придают ему очаровательную ауру.
Малия и Кайри устроились в одной из маленьких кабинок, флиртуя с двумя слишком мускулистыми блондинами-спасателями, похожими на кукол Кена. Разноцветные подушки и настольные фонарики разбросаны по всем кабинкам, приглашая к общению небольшие компании.
Гриффин, Коа и Зейл собрались за бильярдным столом в дальнем углу бара, верхний свет освещает зеленую войлочную столешницу.
А я сижу в одиночестве, делая вид, что завороженно наблюдаю за тем, как бармен разбирается в бутылках.
Изучив меню, заказываю себе воду и рыбные тако на гриле, скрещивая пальцы на руках и ногах, чтобы вкус не был ужасным.
Непринужденная музыка не слишком помогает успокоить мой дискомфорт, и я бросаю взгляд в сторону Гриффина. Его тело напрягается, когда он смотрит на бильярдный стол, но через пару секунд медленно переводит взгляд на меня, окидывая мое тело жарким взглядом, мои щеки теплеют в ответ.
— Привет милая.
Поворачиваю голову и вижу Кайри, которая подходит к бару и улыбается мне.
— Привет.
Сажусь на табурете лицом к ней.
— Ты всегда более чем приглашена присоединиться к нам в кабинке. Мы как раз разговариваем с местными спасателями, – говорит она, машет бармену и заказывает порцию текилы для своей кабинки, а затем смотрит на меня и тоже заказывает одну.
— О, я не пью текилу, – быстро отвечаю я.
Похмелье, с которым я проснулась на Гавайях после того, как накануне вечером выпила рюмку с Залеей, все еще преследует меня, и я отказываюсь думать о том, сколько часов провела, блюя в унитаз и проваливаясь в сон на кафельном полу ванной. Текила не для меня.
— Это объясняет воду, – Кайри кривит лицо в притворном отвращении. — Итак, я вижу, у тебя много работы с Гриффином.
Она кивает в его сторону, и когда я снова смотрю на него, он, прислонившись к задней стене, опирается руками на свой кий, наблюдая за нами.
— Да, что-то вроде этого, – бормочу я, наблюдая за ним еще мгновение. — Какой он?
— Он очень сложный и многогранный парень, но, думаю, то, что случилось с ним полгода назад, не помогает, – вздыхает она.
— Что именно случилось? Габриэль упоминал, что о нем писали какие-то личные статьи, но когда я попыталась найти их, то не нашла ничего, кроме очень туманной статьи, в которой упоминался несчастный случай на соревнованиях профессиональных серферов, закончившийся травмой.
— Да, – она кивает. — О нем мало что осталось после того, как Тренер заплатил всем местным газетам, чтобы они убрали все, что касается несчастного случая.
Видимо, это привычка Габриэля.
— В любом случае, – продолжает она, — Гриффин не хочет делиться с нами подробностями того дня, но, судя по тому, что я видела, он был растерян в воде. Он занимался серфингом так, как никогда не занимался.
— И что случилось потом?
— Он пытался поймать огромную волну, возможно, самую большую за всю историю этого пляжа. Сначала у него все получалось, пока его нога не соскользнула, и волна не обрушилась на него сверху.
— Ой, – говорю я, и мурашки ползут по моим рукам.
— О да, – соглашается она. — Волна так глубоко столкнула его в воду, что он утонул. Потребовалось три спасателя, чтобы его реанимировать.
Мурашки ползут по моим рукам, когда она произносит эти слова. Гриффин мог умереть. Этот опыт звучит так травматично, что неудивительно, что он боится падать.
— А потом, когда его отвезли в больницу, обнаружили разрыв связок. Ему потребовалось шесть месяцев реабилитации и физиотерапии, чтобы получить разрешение вернуться и присоединиться к нам. За это время он не позволил никому из нас навестить его.
— Почему?
Она пожимает плечами, глядя на него через мое плечо.
— Никто толком не знает. Ему просто нужно было время, но мы думаем, что это как-то связано с нашим бывшим товарищем по команде и его бывшим лучшим другом, Колтоном.
Бармен приносит поднос коктейлями, и я наблюдаю, как она берет заказанный для меня коктейль и выпивает его.
— Так вот почему Колтон ушел из команды?
— Мы все так думаем, – говорит она, вынимая изо рта дольку лайма.
Я делаю мысленные заметки о Гриффине и решаю попытать счастья и посмотреть, что еще я смогу узнать от Кайри, что поможет мне лучше понять динамику команды.
— А что насчет Малии и Коа? Какими они были до того, как возненавидели друг друга?
