— Я Чарли, дорогая.

Он демонстративно игнорирует попытку попасть в зону дружбы и осматривает ее, покусывая губу, когда его синие брекеты сверкают в свете верхних ламп. Кайри смотрит на меня через плечо с выражением лица, которое кричит: «Пожалуйста, Боже, помоги мне». Я отворачиваюсь, чтобы не дать смеху вырваться.

Когда он наконец уходит, мы непринужденно осматриваем стеллажи с одеждой и аксессуарами для серфинга. Кайри изучает несколько плавников, висящих на стенах, а я выбираю водонепроницаемый чехол для камеры.

— Эта поездка по магазинам начинает выглядеть так, будто она может выйти за рамки бюджета Габриэля.

— У него нет бюджета, он чертовски богат.

Кайри проверяет ценник на плавнике.

— Тренеры по серфингу действительно так много зарабатывают? – спрашиваю я, размышляя о том, почему я занимаюсь маркетингом, а не тренерской деятельностью.

— Раньше он был профессиональным серфингистом, занимал первые места почти на всех соревнованиях, поэтому получал все деньги от побед и от спонсоров.

— Вау, я этого не знала.

— Поищи его имя сегодня вечером, если хочешь узнать больше, он очень известен в мире серфинга.

— Почему он остановился?

— Наверное, когда долго находишься на вершине, становится скучно, – пожимает она плечами, после чего передает Чарли две бутылки с цинком и мой чехол для фотоаппарата, мы подходим к кассе.

Он подсчитывает наш заказ, и меня чуть не тошнит от цифры, глядящей на меня в ответ: к тому, что я думала заплатить, добавился еще один ноль.

Дрожащей рукой я протягиваю ему кредитную карту Габриэля, он берет ее и через несколько секунд возвращает мне.

— Ты можешь доставить их в дом Шреддеров? – спрашивает Кайри, облокотившись на кассу, подперев подбородок кулаками и хлопая ресницами.

Его лицо пылает красным, когда он смотрит на нее, и, клянусь, я вижу, как из уголка его рта течет слюна. Дважды моргает, прежде чем вернуть себе здравый смысл.

— Да, конечно, Кайри, – задыхаясь, говорит он. — Я занесу все в свой обеденный перерыв через час.

— Спасибо, Джеймс, – отвечает она и целует его, прежде чем обнять меня и вывести нас на шумные улицы.

— Я Чарли, – окликает он, когда за нами закрывается дверь.

Мы заходим в кафе-мороженое с пляжной тематикой и садимся в патио на открытом воздухе, ожидая, пока нам принесут мороженое. Я заказала «Сибриз Карамель Кранч», что означает «карамельное мороженое». Кайри заказала песочное пирожное.

— Итак, вернемся к тебе и Гриффину, – заявляет она, глядя на спокойный океан, пока пары идут по берегу рука об руку.

— Нет никаких «я и Гриффин».

— А я думаю, что есть, – Кайри подергивает бровями. — Я никогда не видела, чтобы он так защищал, как прошлой ночью. Он не стал бы бить кого-то и рисковать быть исключенным из команды, думаю, наш Фин немного влюбился.

— Почему его могут исключить из команды за то, что он кого-то ударил?

— Тренер строго следит за соблюдением правила о запрете физической борьбы. Если мы его нарушим, нас выгонят из команды и вышвырнут из дома, никаких вторых шансов.

— О Боже!

Чувство вины, которое я испытывала раньше, снова закрадывается в мой желудок, и я благодарю небеса за то, что мое мороженое еще не принесли.

Я так переживала из-за того, что Габриэль уволит меня, что даже не подумала о том, что Гриффин или Зейл тоже могут быть уволены.

— Не волнуйся, обычно он более снисходителен к Гриффину и Зейлу. Они знают друг друга уже, кажется, целую вечность. Возможно, он просто будет более строг с ними несколько дней.

— Слава богу, – выдохнула я, затаив дыхание.

— Хм, похоже, кто-то беспокоился о Гриффине, – говорит она, с ухмылкой глядя на меня.

— В любом случае, – закатываю глаза с небольшой улыбкой, — Зейл и Коа тоже защищали меня, что, по твоей логике, означает, что они все влюблены в меня, что крайне маловероятно.

— Зейл точно не защищает – он просто горячая голова, а Коа всегда защищает, но не Фин, – она улыбается, возвращаясь взглядом к океану. — Он настоял на том, чтобы именно он отвез тебя домой, хотя в фургоне команды было более чем достаточно места.

Мои щеки разгораются от ее намеков, но я ничего не говорю, что, похоже, разжигает ее любопытство, так как она поворачивается и смотрит на меня с широкой ухмылкой.

— Так что же именно произошло во время той поездки? Я не могла не заметить, что вы вернулись домой намного позже, чем все остальные.

— Ничего не случилось! Мы просто остановились, чтобы перекусить перед возвращением домой, – бормочу я.

— Он купил тебе еду? Хотел убедиться, что ты не поедешь домой голодной, – воркует Кайри, прижимая руку к сердцу, и я клянусь, что ее глаза начинают слезиться, когда она вздыхает.

— Он был голоден, и я была голодна, поэтому мы купили еду.

— И поехали домой, чтобы съесть ее?

Я колеблюсь, а ее глаза становятся все более блестящими.

— Не совсем.

— О. Мой. БОЖЕ! — она визжит, вскакивая со своего места. — Расскажи мне все.

И я рассказываю. Рассказываю ей о фотографии в его козырьке, о смотровой площадке, нашем разговоре по поводу его травмы. К концу разговора она спокойно возвращается на свое место и молча кивает.

— В этой истории определенно есть что-то еще, о чем он никому не говорит. Я также думаю, что этот несчастный случай напугал его. Он выглядит совершенно окаменевшим в воде, это печально видеть.

— Я тоже заметила это во время утренней тренировки.

Киваю в знак согласия.

— Ему нужно научиться снова доверять себе в воде, – говорит она, когда нам приносят мороженое.

Но как ему это сделать?

Я провожу остаток времени, медленно поедая карамельное мороженое и разыгрываю различные сценарии, чтобы Гриффин снова стал чувствовать себя в воде более комфортно.

Не сразу, но в моей голове складывается идеальный план.