— Не хочешь рассказать мне о ней?
— Нечего рассказывать.
Старик барабанит пальцами по столу красного дерева, выражение его лица становится более серьезным.
— Мне нужно знать, что с ней не будет проблем.
— Не будет. — Ни для кого, кроме меня, потому что осознание того, что я никогда больше ее не увижу, кажется большой проблемой.
Его смешок фальшивый и снисходительный.
— Прости, если я настроен скептически. — Когда я не отвечаю, отец кивает один раз, как будто понимая мой невысказанный «отстань от меня» — Очень хорошо…
Я не настолько глуп, чтобы думать, что он закроет эту тему навсегда.
— Благотворительная акция состоится через несколько недель. Ты готов?
— Я бы хотел, чтобы ты послал вместо меня Хадсона. Он лучше справляется с такими вещами.
— Эти люди не хотят тереться локтями с нашим отделом по связям с общественностью. Они хотят сказать, что были в одной комнате с великим Александром Нортом.
Я тру глаза большим и указательным пальцами.
— Это риск…
— Вовсе нет. Гении должны быть холодными и жестокими. Удар в лицо от бога — то, чем можно похвастаться.
Я никогда не просил быть чьим-то богом. Никогда ни о чем таком не просил. Мне нужно только оставаться занятым из-за опасения, что в противном случае окажусь в тюрьме или еще хуже.
— Кингстон просил, чтобы его не заставляли идти. Он не является официальным сотрудником «Норт Индастриз». Я не понимаю, почему…
— И все же он получает жалованье. — Отец потирает лоб. — Этот ребенок убьет меня. — Он поднимает подбородок. — Если он хочет продолжать вести тот образ жизни, к которому привык, то позаботится о том, чтобы быть там.
Я ненавижу, что этот человек имеет такую власть над нами. Забывая о том, что мы все четверо взрослые мужчины, Август сумел поставить нас всех в такое положение, когда мы вынуждены подчиняться каждой его прихоти. От донора спермы до надзирателя.
— Мы закончили?
— И еще одно. Твоя мать хочет, чтобы вы все пришли на ужин в эти выходные.
— Она не моя мать.
Он отмахивается от меня.
— Ты знаешь, что я имею в виду. — Он откидывается на спинку сиденья. — Для нее важно соблюдать приличия.
— Перед кем? Вашим обслуживающим персоналом?
Мужчина бросает на меня свой фирменный хмурый взгляд.
— Похоже, эта недавняя поездка в горы не произвела желаемого эффекта.
Полагаю, он прав. Обычно я возвращаюсь из своего творческого отпуска более расслабленным и покладистым.
— Сообщи миссис Миллер дату и время. Я буду там. — Я быстро встаю и ухожу, игнорируя восторженное прощание секретарши.
Мой вспыльчивый характер выходит на поверхность, и я задаюсь вопросом, смогу ли пережить следующие два месяца, не слетев с катушек.
— Мне нужно, чтобы Сандерсон и Эдвардс присоединились ко мне на сегодняшнем обеде, — рявкаю я, возвращаясь в свой офис.
— Сандерсон и Эдвардс, сэр?
— Я невнятно говорю?
— Нет, сэр. Но вы уволили их перед отъездом в Адирондаки.
Я останавливаюсь и смотрю на помощницу сверху вниз.
— Черт... Все верно. — Именно по этой причине мои братья настаивали на том, что мне пора отдохнуть. Между судебным иском и пиар-кошмаром они решили, что мне лучше исчезнуть, пока они убирают мой беспорядок. Обязанность номер один в их должностных инструкциях — очистить поле боя после меня. — Подтверди ту встречу с Хейсом. Нужно посмотреть, смогу ли я нанять их обратно.
— Да, сэр.
Хейс появляется в моем офисе после шести вечера. Галстука нет, две верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, а рукава закатаны до локтей.
— Плохой день? — Я возвращаю свое внимание к экрану компьютера, где работал над дизайном, о котором договорился с сотрудниками «Лорде» сегодня за обедом.
— Обычный день в офисе. — Он бросает стопку папок на мой стол, а затем тяжело падает в кресло напротив. — Уберечь тебя от неприятностей — нелегкое дело.
