— Надеюсь, тебе понравится. Очевидно, что все, что ты захочешь изменить, мы можем…
— Нет, — торопливо говорит она, обнимая меня за талию, и в ее голосе слышатся эмоции. — Я не хочу ничего менять. Это прекрасно.
Я целую ее в макушку, переполняясь самым сладостным ощущением.
— Ты еще даже не видела, что внутри.
— Мне все равно. Я знаю, что все будет идеально.
Она права, это так. Не жалея средств, я не сдерживал ни капли роскоши — только лучшее для нее. И я буду стараться изо всех сил, пока Джордан будет терпеть меня.
Хадсон протягивает ей папку.
— Внутри находится список заинтересованных шеф-поваров и их резюме. Там также есть информация о банковском счете компании, который был щедро пополнен твоим женихом. И Зандер нанял Бориса Маркиза, знаменитого ресторатора, чтобы он провел тебя через процесс открытия. И мы все здесь, чтобы помочь всем, чем сможем.
Она прижимает папку к груди.
— Это уже слишком, ребята.
— Я планирую каждый день баловать тебя, пока мы оба живы. — Я хватаю ее за руку и целую внутреннюю сторону запястья. — А теперь пойдем, я проведу тебе экскурсию.
— Эй, мы ведь получаем бесплатную еду, верно? — говорит Кингстон, провожая нас до входной двери.
— Ни за что, — говорит Хадсон. — Тебе придется заплатить, но я получу бесплатную еду, потому что я ее любимчик. Так ведь, Джордан?
— Конечно! Вы все получаете бесплатную еду на всю жизнь. Святое дерьмо, только посмотрите на это место! — Джордан медленно вращается по кругу, оглядывая пространство.
— Раздавать еду бесплатно — не лучший бизнес-план, — с улыбкой говорит Хейс.
Она закусывает губу.
— Точно подмечено.
— Пошли, — говорю я, таща ее за собой. — Я хочу показать тебе джазовую сцену.
ДЖОРДАН
Моя жизнь круто изменилась в тот день, когда Александр нашел меня раненой у подножия оврага. Жизнь надирала мне задницу в течение первых двадцати семи лет. После Александра судьба наконец-то на моей стороне.
Я не говорю, что не было борьбы. Отношения с таким сложным человеком, как Гризли, безусловно, сопровождаются проблемами. Но расплата за тяжелую работу того стоит. Он мой лучший друг, мой спутник жизни, больше, чем я могла ожидать от будущего мужа. Он — все мое сердце.
Мои жизненные улучшения касаются не только отношений с Александром. Мой ресторан пользуется успехом. Люди заказывают столик за несколько недель вперед, особенно в дни джазовых вечеров. И хотя часы работы утомительны, у меня есть команда менеджеров, которые могут справиться с чем угодно в те ночи, когда я настаиваю на том, чтобы вернуться домой пораньше.
Мы с Александром никогда не обедаем врозь. Если у него назначена встреча за ужином в «Норт Индастриз», он ведет их в «Джордан». Если освобождается пораньше, то ест со мной в моем офисе, или я ухожу пораньше, и он готовит мне ужин дома.
Но в этот вечер вторника, когда я сижу в баре с Кингстоном, я задаюсь вопросом, изменилась ли моя удача, когда вижу, как Линкольн и Дарин входят в мой бар.
Они находят место всего в паре мест от того места, где Кингстон напивается до комы.
— Офисная работа. Фу! — бормочет он и проводит рукой по волосам, которые в совершенном беспорядке после того, как он проводил по ним руками в течение последнего часа. — Почему я должен работать в «Норт Индастриз»? Он сказал, что я должен это сделать, иначе он перестанет платить мне зарплату! — Его расфокусированные глаза поворачиваются ко мне. — Насколько это хреново?
Я смотрю, как Линкольн и Дарин заказывают выпивку у Кензи, бармена.
— Ты даже не слушаешь меня. — Кингстон опускает свое красивое лицо на стойку бара.
— Конечно, слушаю, — говорю я и кругами потираю ему спину.
Я написала Александру двадцать минут назад, сказав, что его младший брат напился, и он ответил, что уже в пути. Почему он так долго?
— Джордан? — Дарин улыбается мне из-за стойки. — Это ты?
Спина Кингстона выпрямляется, и он поворачивается к двум мужчинам из моего прошлого.
— Дарин, привет. — Я спрыгиваю с табурета и подхожу ближе, чтобы встать между ними и Кингстоном. — Давно не виделись.
— Срань господня, Джо. — Линкольн встает со стула и подходит ближе. Слишком близко. Он выглядит почти так же, за исключением своей хипстерской бороды и очков в темной оправе, которые, должно быть, для имиджа, потому что у него всегда было отличное зрение. — Как поживаешь?
— Она в порядке. — Раздается из-за моего плеча голос Кингстона, звучащий на удивление трезво. Жар его высокого тела бьет мне в спину. Его рука скользит по моему бедру, и Линкольн смотрит на собственническую хватку. — Более чем в порядке.
Взгляд Линкольна устремляется на мою левую руку, лежащую на стойке бара, где гордо сияет обручальное кольцо.
— Подожди, — говорит Дарин. — «Джордан на реке». Это место названо в твою честь? — Он хихикает, как будто сама идея нелепа.
— Да, это на самом…
Кингстон наклоняется вперед, и я отталкиваю его, чтобы удержать в вертикальном положении.
— Это ее ресторан, придурок. — Запах бурбона в его дыхании обжигает мне глаза. — Кто этот идиот?
— Кингстон, это мои старые друзья. Дарин и Линкольн.
Дарин протягивает руку для рукопожатия, но Кингстон смотрит на нее сверху вниз своим царственным взглядом, притягивая меня ближе к себе.
Я замечаю, что Линкольн пристально наблюдает за Кингстоном, особенно за его руками на мне.
— Вы, ребята, пришли выпить или поглазеть? — Мой будущий шурин покачивается на ногах.
Линкольн разочарованно хмурится.
Он осуждает поведение Кингстона? Ха. Ну и мудак.
— Как Кортни? — Это звучит мелочно? Конечно. Но кто он такой, черт возьми, что судит мой выбор? Даже пьяный Кингстон в миллион раз лучше, чем Линкольн в своих лучших проявлениях.
— Не знаю. Мы расстались вскоре после закрытия «Чабби».
Я хмурюсь, может быть, немного преувеличенно.
— Жаль это слышать.
