Лето 1986 года
48
Задним умом все крепки. А в тринадцать лет сложно догадаться, что человек, прощаясь с тобой, прощается с жизнью. * * *
— Мерседес?
Она почти заснула, так что едва ее слышит.
— Мерседес?
Девочка поворачивается на другой бок, вглядывается во мрак и видит сестру, которая сидит в белой ночной рубашке, упираясь подбородком в колени.
— Чего?
— Я должна тебе кое-что сказать.
— Ну говори.
— Сначала пообещай, что никому не проболтаешься.
— Да о чем?
— Нет, сначала пообещай.
Сонная, она садится, подбив под себя подушки.
— Ладно, обещаю. Что ты хотела мне сказать?
— Я так больше не могу, — отвечает Донателла.
В полумраке на ее лице залегли тени, от чего она стала похожа на призрак.
— Донита, — говорит она, — так не будет продолжаться вечно. Это пройдет. Рано или поздно все проходит.
— Но только не это, — возражает Донателла. — Ты не хуже меня знаешь. Я теперь меченая на всю жизнь. И делать мне здесь нечего.
— У тебя есть я, kerida. Тебе это прекрасно известно. Я всегда буду рядом с тобой. Я и мама.
Отца она не упоминает. Как и сестра, она знает, что он в жизни никого не поддержит.
Донателла устало поднимает руку и трет лицо.
— Прости, — говорит она, — я должна уйти.
Мерседес подпрыгивает на месте.
— Нет! Нет, Донита, умоляю тебя, не надо!
— Мерса, — говорит Донателла, — пойми, у меня просто нет выбора. Все кончено. Теперь у меня больше нет будущего.
Из глаз Мерседес льются слезы.
— И что я буду без тебя делать, Донита? — спрашивает она. — Что, а?
Этот огромный, холодный, пустой мир. Она представляет, как ее прекрасная сестра сходит с парома на совершенно незнакомый ей берег. Ее никто не знает. Ее никто не любит, и так навсегда. «Я не могу… — думает она. — Это невыносимо. Они нас уничтожили».
— Я не смогу здесь без тебя жить, — говорит она, — что мне тогда делать?
Донателла встает, забирается к ней в кровать.
— Ты моя храбрая сестренка. В конце концов у тебя все будет хорошо. Сначала немного погрустишь, но потом забудешь про меня. Поверь. Я исчезну, но обещаю тебе, что жизнь на этом не закончится и в один прекрасный день ты обязательно будешь счастлива.
— Нет, не буду. Ничего этого не будет. Это невозможно, если тебя не будет здесь.
Донателла молчит и лишь прижимает ее к себе, давая успокоиться.
— Я буду по тебе скучать. Всегда буду по тебе скучать. Ты была замечательной сестренкой, Мерса. Лучшей на всем белом свете. Возможно, в один прекрасный день мы с тобой еще увидимся. Но я должна уйти. Ты и сама знаешь. У меня нет другого выхода.
49
На острове с населением меньше тысячи человек даже похороны превращаются в праздник. На похороны Донателлы собралась вся Кастеллана. Ничто так не побуждает надеть лучшее черное платье, как смерть юной прекрасной девушки. Даже если это самоубийство. Даже если еще неделю назад вы сделали из нее изгоя за ее грехи.
Вначале они выступают небольшой процессией. Серджио с Лариссой, Гектор и Паулина, Феликс и Мерседес. Рыбаки, выловившие Донателлу из воды, ждут у своих лодок на почтительном расстоянии, прижимая к груди шляпы, потом идут следом.
— Ты точно не хочешь надеть вуаль? — спрашивает Паулина.
Ларисса идет вперед с высоко поднятой головой, слезы на ее бледном лице давно высохли. За ночь с ней произошла разительная перемена — еще вчера она, полуживая, не вставала с постели, лицом к стене, существо, сотворенное из слез. Сегодня же она зла.