— С графа сейчас взятки гладки, — вздохнула леди, вновь принимаясь качать в бокале остатки чая. — Он пьян, и протрезвляться не собирается. Одна надежда на Роксидиона — он имеет влияние на друга. Я-то думала, что у вас временная размолвка, случается между супругами, что скажешь.

— Знаете, леди Силла, давайте не будем больше говорить о графе. Раздельное проживание — еще не развод. Хотя я не знаю — что должен сделать граф, чтобы я хотя бы обратила на него внимание.

— Говорю же — упертая, как и твоя бабка, — грустно вздохнула леди. — Пообещай хотя бы поговорить с ним.

— Поговорить нам придется так или иначе, — таким же вздохом ответила я. — Мне нужен его отказ от малыша. Нельзя мстить ребенку за глупость и безалаберность взрослых.

— Хорошо… Теперь давай поговорим о тебе и виконте Артуре. Надеюсь, ты по- прежнему собираешься учиться управлять своим Даром, и развивать способности мальчика? Был бы он постарше — мы забрали бы его в Школу на полный пансион, но сделать это можно будет лет через восемь — девять, не раньше. Эх, ему бы вместе с братом… Дар у них схожий, только у Тариэла искра слабая. Пока в себя не продет… Молчу, молчу… Так, о чем, бишь, я? Ах, да! Твой Дар развивается, как я уже успела посмотреть, довольно успешно. Продолжайте заниматься, а осенью займемся развитием второго дара. Ты еще помнишь, что у тебя есть способности к магии воздуха? Надо бы ею заняться.

Я кивнула. Бросать свои таланты на произвол судьбы я не собиралась.

Графские заскоки — это графские проблемы. А у нас с малышом и своих хватит. Вот завтра съездим в храмовую лечебницу, побеседуем с Иеремеем. И, если он согласится

— у мальчика появится воспитатель. Думаю, он с этим вполне справится…

Леди наконец-то распрощалась, и уехала, а мы с нянюшкой занялись более приятным делом — принялись обирать ягоду с куста ранней малины.

Глава вторая. Похмельная

— Нет, это никуда не годится!

Роксидион, вот уже полчаса пытающийся добудиться Тариэла, решительно прошел в ванную, набрал в подвернувшуюся под руку глубокую чашку ледяной воды, вернулся в спальню, и вылил её на голову приятеля. Не помогло: Тариэл лишь отмахнулся зажатой в руке пустой бутылкой, бормотнул что — то, отдаленно похожее на " пшел", и снова захрапел.

— Черт, как же это я не успел взять у леди Апрелии рецепт, — шипел Рокси, с трудом стаскивая Тариэла с мокрого дивана, — Хотя в данной ситуации эликсир бесполезен… Что там еще делают с мертвецки пьяными? Кажется, им натирают уши…

Он добросовестно потер графу и уши, и шею, и щеки. Граф отреагировал вздернутой бровью, мутным взором и попыткой глотнуть из пустой бутылки.

— Ну уж нет, дружок! Хватит тут из себя обиженного судьбой строить! — рассердился Роксидион. — Не будет больше по-твоему!

Вспомнил, что он все-таки маг, поднял приятеля в воздух и отлевитировал в ванную. Сунул под душ, открыл кран…

— …!…!…!

— Вот это уже другой разговор, — удовлетворенно кивнул он сам себе. — Продолжим. Теперь сыграем на контрасте…

Примерно через час граф смог взглянуть на мир относительно трезвым взглядом. И тут же схватился за голову.

— О-й-й-й! Рокси… Ты меня убить решил! — простонал он, повалившись все на тот же мокрый диван. — Моя голова-а-а!

— Пить надо меньше! — назидательно поднял палец вверх Роксидион. — Если б я хотел твоей смерти — оставил бы все, как было. Ты и сам успешно справлялся. Ты хоть помнишь последние четыре дня своей бестолковой жизни, идиот?

— Это вопрос спорный, Рокси! Будь другом, дай опохмелиться, иначе у меня треснет голова! Не мог же я выпить все, что было, должно же что-то остаться! Прикажи кухарке — пусть сварит хаш.

— Не вопрос! Как только ты наймешь кухарку — я прикажу ей сварить хаш, — пожал плечами Роксидион, наливая в бокал капустный рассол. — Пей, запойный ты мой!

— Фу, что за гадость ты мне суешь, Рокси? Вина дай!

— Я лучше дам тебе в морду, и закончим с этим. Все равно я один раз тебе задолжал. Пожалел… Пей — это рассол. Нос зажми, если воняет, и пей. Ай, молодца! Теперь вот это… Леди Силла оставила средство от похмелья. Да не морщись ты — оно не такое радикальное, как у леди Апрелии. Снимет головную боль, и только…

— Что ты там говорил про кухарку? — немного отдышавшись, спросил Тариэл, чувствуя, что неплохо было бы что-то съесть. — Апрелия уволила и остальных? А кстати — Иеремей где? Уж он-то мог бы хоть мяса какого-нибудь сварить…

— Та-ак… Однако, все еще хуже, чем я думал. Нет, Зарион говорил мне что-то о твоем рассудке, но, похоже, сильно тебе льстил… Ты что — не помнишь, что всех уволил? Или, как это… А! Отпустил на вольные хлеба, вот. Хорошо, что твой управляющий в это время в Прудках и Карповке делом занят, и о твоих нововведениях ничего не знает. Иеремея увезли в город чуть живого, и где он сейчас — я не в курсе.

— Ч-что?!

Тариэл замер, смутно припоминая события прошедших дней. Кажется да, было что — то… Кажется, кто-то просил разрешения поехать в город… Но Иеремей-то как решился оставить своего воспитанника?! Он же с ним, Тариэлом, чуть не всю жизнь…

— Чувствую — доходить стало, — удовлетворенно крякнул Роксидион. — Что про жену помнишь? Про виконта?

Тариэл закатил глаза:

— Что-то помню… Например, что у меня вместо сына появился единокровный брат. И я не знаю, что с этим делать. А что с женой?

Роксидион присел на подлокотник кресла, покачал носком ноги, поизучал помятое и обросшее щетиной лицо приятеля.

— А жены у тебя, похоже, больше нет, друг дорогой. И брата — или сына — у тебя тоже практически нет.

Как это — нет, что ты несешь, Рокси? У нас еще десять месяцев в запасе, ты что? У нас договор. Если мы в течение года не найдем общий язык — разведемся. И она дала мне шанс!

— И ты его благополучно профукал, — меланхолично протянул Роксидион. — Когда запустил в нее бутылкой.

— Ч-то?!

Тариэл застонал, уронив лицо в ладони. Нет, он смутно припоминал что-то подобное, но предпочел бы считать это пьяным бредом. Одна беда — Роксидион никогда не лгал.

— Ты это видел?

— Достаточно того, что это видела леди Силла. Она же увезла твоего Иеремея в лечебницу при храме — у старика прихватило сердце после твоих показательных стрельбищ. Кстати, я так и не понял — ты и в самом деле хотел застрелиться? Или это просто ход такой хитрый? Чтобы этак картинно свести счеты с прошлым?

— Рокси, а можно — сначала я что-нибудь съем, а потом уже ты будешь меня есть? — жалобно поднял глаза на друга Тариэл, поднимаясь. — Я на голодный желудок соображаю плохо.

— По-моему, ты вообще соображаешь плохо, — задушевно сказал Роксидион, выходя следом за ним из комнаты. — И тебе не поможет даже полноценный обед из шести перемен, включая десерт. И да — готовить тебе придется самому.

В кухне царила пустота и чистота. Кастрюли, сковородки, половники, — все было расставлено и развешано по своим местам, плита была чиста и холодна. Ни одного готового блюда не обнаружилось ни в шкафах, ни в кладовой. Лишь одна буханка изрядно зачерствевшего хлеба, да десяток относительно свежих яиц.

Роксидион посмотрел на растерянную физиономию друга, фыркнул, и принялся растапливать печь. Вскоре была подана несколько подгоревшая яичница, добыт из недр холодного шкафа подсохший сыр. Там же обнаружился кувшин молока.

— А все не так уж плохо, — глубокомысленно заключил Рокси, глядя, как приятеля выворачивает над помойным ведром. — Помнится, кто-то говорил мне, что молоко после пьянки — не худшее средство для очищения организма.

Издеваешься? — прохрипел Тариэл, тщетно пытаясь оторваться от ведра. — Ты специально напоил меня молоком?

— Ложь! — наигранно — возмущенно возвел очи горе Роксидион. — Я всего лишь поставил на стол кувшин. А пил ты сам.

Тариэл только отмахнулся.

— О, какие люди! — в кухню ворвался управляющий Гери. — Ваше сиятельство, что вы изволили натворить, пока я там с телочками разбирался? Ко мне вчера пришли слуги и попросили расчет. Сказали, что вы всех уволили после того, как леди Апрелия изволила покинуть имение, и увезла с собой виконта.

Тариэл оторвался от ведра, добрался до стула и почти упал на него.

Откинулся на спинку, перевел дух.