— Мальчики, не думаю, что это хорошая идея — плыть на остров сейчас, когда лорд Андре закончил беседу с Гери, и ждет нас, чтобы отправиться домой.

— Ма-а-а! А я тогда кушать хочу! — тут же надул губы Артур. — И дядя Рокси хочет. И деда Андре!

— А это мысль! — возликовал Роксидион. — Леди Апрелия, мы можем устроить пикник у воды. В карете целая корзина всякой всячины — ваша нянюшка собрала. Не везти же еду назад!

— Но тут совершенно не на что присесть, Рокси! — пожаловалась я. — Не на землю же! Не лето.

— А это мы сейчас организуем — развеселился подошедший к нам лорд Андре. — Г ери, вы как — присоединитесь к нашему обеду?

— Если позволите, — церемонно склонил голову Гери. — Тут за кустами есть сарайчик. А в сарайчике — садовая мебель, как раз для пикников. Когда жива была леди София, пикники устраивались часто.

Вскоре на лужайке возник столик, несколько садовых кресел и даже крошечная жаровня, в которой тут же разожгли огонь, чтобы подогреть мясо.

После обеда меня разморило на свежем воздухе, потому я предпочла устроиться в креслице и укутать ноги толстым пледом, который, как по волшебству возник в руках у Роксидиона. Артуру явно не сиделось на месте, и он потащил своего приятеля куда-то в кусты. Наверное, лодку искать. Мы с лордом Андре слышали, как медведь и медвежонок с треском продираются сквозь заросли, о чем-то громко споря.

— Роксидион привязался к малышу, — отрешенно сказал Андре. Я кивнула, не открывая глаз — так хотелось подремать. — Лели, что ты вспоминаешь из детства чаще всего?

Я задумалась. Детство… У меня оно было счастливое, наверное. Батюшка, хоть и был занят делами сверх меры, но каждый день находил минутку, чтобы посидеть со мной перед сном. Нет, он не рассказывал мне сказки. Скорее — быль. О том, где он успел побывать по своим торговым делам, что увидел, какие красоты в чужедальних местах. Для меня это было сказкой — погружаться в сон под тихий голос отца, повествующего про Поющий Фонтан в приморском городе, про то, как прекрасны фарфорово-белые цветы магнолий, как бьется волна о камни на побережье. Я засыпала, и видела в снах подводное царство. А днем со мной всегда была бабушка. Как сейчас я слышу её строгий голос:

— Апрелия, леди не кладут локти на стол. Леди не сутулятся. Леди не дерутся с мальчишками и не висят на заборе. Леди нет дела до сплетен. Леди, леди, леди…

Надо ли говорит, как я ненавидела само слово "леди"? Леди не огорчают бабушку, которая вкладывает в её воспитание все силы и средства. И все для того, чтобы ты стала достойной будущего титула. Бабушка твердо верила в то, что внучка выйдет замуж за аристократа. Тут мне вспомнился внезапно давно забытый эпизод.

Было мне в ту пору лет восемь или девять. Бабушка уехала в гости к подруге, оставив меня с отцом. Мы вместе пошли в лавку. Мне выдали пачку цветных карандашей, лист бумаги, усадили в уголке за прилавком, и разрешили рисовать все, что вздумается. Условие было одно: не мешать папе заниматься делом. Я и не мешала. Я всегда была послушной девочкой. Сидела себе, рисовала очередную рыбку с радужным хвостом, когда в лавку вошли двое: высокий мужчина и мальчишка. Мужчину я не рассматривала. А вот мальчишка мне приглянулся. Он был старше меня года на четыре, высоконький, светловолосый и сероглазый, с угольно — черными ресницами. А губы были растянуты в веселой улыбке. Мальчишка подошел ко мне, посмотрел на рыбок, которыми я уже заполнила весь лист.

— А ты хорошо рисуешь, — сказал он. — Я так не умею. Как тебя зовут?

Я не ответила, во все глаза рассматривая мальчишку.

— Меня все зовут Дионом, а тебя? — повторил он. — У тебя языка нету?

— Есть, — буркнула я. — Батюшка меня Лелей зовет.

Потом мы какое-то время пытались общаться. Вернее — общался он, треща за двоих. Я узнала, что он недавно приехал из Энска, скоро снова уедет, что он будет магом. У него совсем недавно открылся дар воздуха, поэтому надо учиться. Спрашивал, хожу ли я гулять в парк. Он, мол, бывает там каждый день… сейчас уже и не вспомню, о чем еще Дион рассказывал. Я слушала его голос, как слушала пение птичек под окном детской ранним утром.

А вечером, когда бабушка зашла пожелать мне спокойной ночи, я рассказала ей о мальчишке.

— Ба, я, наверное влюбилась! — торжественно заявила я, цепляя на голову кусок кисеи. — Он такой красивый! Я обязательно выйду за него замуж.

Бабушка рассердилась, и долго — долго отчитывала меня, выпытывая подробности, от которых мне стало плохо.

— Леди не позволяют себе столь открытое проявление чувств! — припечатала она. — Любовь не для настоящей леди, запомни это, Апрелия. И ты не пойдешь в парк до тех пор, пока этот мальчишка не покинет город.

Тем летом в парке я не была ни разу. А к "леди обязана" прибавились еще и сентенции на тему "любовь придумали простолюдины, чтобы скрасить себе тяжелую жизнь". И приводили примеры того, что получается от любви. В ту пору у нас стряпуха слюбилась с кучером, а потом он её бросил беременную. Бабуля стряпуху рассчитала, сказав, что та подает дурной пример леди Апрелии.

— В пансионе вам твердили то же самое?

— Да, почти слово в слово с бабушкой. В пансионе случалось всякое: и безнадежная любовь, и тайные свидания с мальчиками. И далеко не все они заканчивались безоблачно. Две или три моих соседки по дортуару оказались в интересном положении, и их забрали домой разгневанные родители. Одна вскрыла себе вены, узнав, что возлюбленный женился на другой. А мне еще долго снился этот мальчишка. Особенно его улыбка и глаза.

— Ты рассказывала свои сны кому-нибудь?

— Да, несколько раз пыталась рассказать бабушке, но она так меня ругала, и требовала, чтобы я не огорчала её.

— А ты всегда была послушной девочкой, да, Лели? — лорд Андре погладил меня по руке и вздохнул — Я бы никогда не поверил в то, что Аксинья так сможет воздействовать на собственную внучку. И все во имя благих целей. То, о чем ты говоришь, на языке магов называется словесным программированием. У тебя нет никакого блока на чувственной стороне твоей натуры, Лели. А если и есть-то ты поставила себе его сама. Чтобы не огорчать любимую бабушку, ты запретила себе влюбляться. Скажи — тебе нравятся мужчины вообще?

— Н-не знаю… Я чаще отношусь к ним как к приятелям, с которыми можно поболтать, обсудить новую постановку в нашем театрике. Они, по крайней мере, не закатывают глаза и не шипят тебе в ухо "Ах, Лели, ты видела Темри в роли негодяя в последнем спектакле? Правда же, он такой красавчик! Говорят, у него роман с Мелли Тейк. Ах, я хотела бы быть на её месте". Тьфу. Кстати, Темри неплохо дерется на шпагах, и обещал мне парочку уроков, а Мелли Тейк его законная супруга. Скажите, лорд Андре, это возможно — избавиться от блока? Если я сама его поставила, как вы говорите, значит, должны быть способы его убрать.

— Заниматься и заниматься, Лели. Это даже не магия. Это психология. Ты смогла задать себе одну программу, ты же сможешь её отменить. Конечно, бурной страсти и вспышек влюбленности во всех подряд у тебя не возникнет, не тот ты человек. Ты всегда будешь оценивать окружающих по их поступкам, не по словам. К тому же ты, как и всякий творец — эмпат. Ты воспринимаешь не слова, как таковые, а чувства, которые за ними скрываются. Это умение останется с тобой на всю жизнь.

— И как долго мне над этим работать?

— До весны — это однозначно, Лели. А потом посмотрим.

Он хотел сказать что-то еще, но тут из кустов вылетел Артур и с криком:

— А мы что нашли! — повис на моей шее. Пришлось перехватить его и усадить на колени, лицом к себе.

— И что вы нашли, молодой человек?

— Лодку! Только она дырявая и веслов у неё нет. А дядя Рокси говорит, что это ерунда, и к весне лодку обязательно починят и веслы выстружут. Вот. А еще я нашел вот!

И он положил мне на ладонь маленькое золотое колечко с крошечным бриллиантиком.

— Лели! Лели! Что с тобой?

Я открыла глаза и посмотрела на окруживших меня мужчин.

— Кажется, я тут уже была, — улыбнулась беспомощно. — Это мое колечко. Батюшка привез его из Энска на мой шестой день рожденья. Бабушка сердилась, утверждая, что мне рано носить подобные украшения. А я его потеряла.

Глава двадцатая. Развод

Тариэл вот уже который день плавал между сном и явью, погруженный в странные видения. Картинки сменяли одна другую, как в новомодном волшебном фонаре. То наплывали видения просторного холла, то вдруг мелькало лицо деда — всегда с неодобрением рассматривающего внука. То касались щеки теплые губы бабушки Софи. А теперь он бежит по мраморным ступеням к воде. Там на приколе стоит маленькая лодочка в форме лебедя. Она выкрашена в белый цвет, лишь клюв красный, да черные бусины глаз. Любимая лодка бабушки Софи. Дед подарил, чтобы она могла плавать на островок. Туда, где недавно появилась новая беседка с круглой крышей и шпилем. Он, Тариэл, давно мечтает туда пробраться, залезть на крышу, и прикрепить к шпилю пиратский флаг. Но бабушка не пускает его. Говорит, что он еще слишком мал, чтобы плавать по пруду в лодке. Мал! Да ему уже десять лет!

В этот раз ему опять не удалось сбежать незамеченным. К бабушке приехала гостья. Тетя Сина. И не одна. С ней приехала её внучка. Маленькая девчонка с огромными серыми глазами. Волосы у неё длинные, кудрявые и пушистые. Тариэлу сразу же захотелось дернуть за выбившуюся прядку. Да так, чтобы девчонка заплакала. Если б не эта девчонка, ему не велели бы срочно вымыть руки, лицо, уши и шею, и нарядиться в противный парадный костюмчик. Он Тариэлу немного мал, режет подмышками, и давит на живот. Подумаешь, какая леди приехала! Стоит себе в нарядном платьице, улыбается щербатым ртом. У него тоже когда-то так было — выпадали зубы и росли новые.

Снова смена картинки. Девчонка идет за ним, потому что бабки сказали поиграть с мальчиком. А мальчик играть не хочет — какие игры с сопливой девчонкой.

— Отстань, — шипит он грозно, пользуясь тем, что бабушка отвернулась. — Я не вожусь с девчонками. Вы все плаксы и ябеды.

— Я не плакса, — весело шепелявит малявка, протягивая ему ладошку. — Меня Лели зовут, а ты кто?

— Дура! — гордо отворачивается он. Вот еще — представляться каждой купеческой дочке. Он хорошо помнит бабушкины слова, что её любимая подруга Сина купеческого рода. Значит, и девчонка тоже купчиха. Дед говорит, что с купцов хорошо только деньги брать, а для дружбы надо выбирать ровню. Да и какой из девчонки друг.

— А ты злой, — задумчиво говорит девчонка, и отворачивается. Немного неуклюже поднимается по ступеням наверх. Оказывается, он до сих пор помнит, какое на ней было платье. Голубое — голубое, как кусочек летнего неба, с белыми кружевами на коротких рукавах — фонариках. И еще такие смешные панталончики — тоже голубые и с кружевами.

— Тариэл, несносный мальчишка, иди сюда немедленно, — громко зовет бабушка. — Я велела тебе поиграть с Лели.

Он тяжело вздыхает и идет следом. День испорчен окончательно. Тетка Сина всегда торчит в имении до вечера, и Тариэлу уже не придется заниматься своими делами, надо развлекать эту шепелявую мелочь.

— Сина, посмотри, как они хорошо смотрятся вместе, — говорит бабушка, — Надо будет помолвить их. Помнишь, мы всегда хотели породниться? Жаль, что ты так и не вышла замуж.