"Спасибо Андре! Уж не знаю — каким образом он добыл для Асиль приглашение на бал в доме главы города. Она уехала в тот же день — такими приглашениями не разбрасываются. Софи расстроилась было, но Сина что-то шепнула ей на ушко. И Софи согласно кивнула. Фу, даже дышать легче стало. Отец показал мне сегодня наш семейный артефакт. Никогда раньше не видел такого крупного изумруда. Тот, кто держит в руках этот камень — узнает, как он связан с теми, кто в данный момент его окружает. Все тайное становится явным. Я спросил, покажет ли камень отношение моей любимой ко мне. Отец ответил, что именно за этим он и вынес камень из семейной сокровищницы. Не буду описывать сам ритуал, но теперь я твердо убежден, что Софи — моя половинка. Как только закончится метель, мы все вместе вернемся в Браск, и объявим о помолвке. А весной сыграем свадьбу. Отец отдает нам имение в полное распоряжение. Софи понравилось здесь. Она еще не знает, как хорошо здесь летом!"
"Слава Светлейшей! Наша свадьба уже через два дня. Сегодня будет мальчишник, а послезавтра на рассвете Софи станет моей женой! Андре и Сина будут дружками. И мне кажется, что они серьезно увлечены друг другом. Во всяком случае, смотрят они друг на друга так, что воздух дымится. Кажется, наш непробиваемый друг готов упасть к ногам прекрасной Аксиньи. Если так — я рад за друга. Аксинья — девушка из хорошей семьи, хоть и не аристократка."
"Светлейшая! Что я натворил! Вчера на мальчишнике какая-то девка поднесла мне кубок с вином. Пришлось выпить. И дальше я помню все какими-то урывками. Даже не помню — как я оказался в номерах с той самой девкой. Хорошо, очнулся раньше, чем проснулась она. Светлейшая! Как же мне повезло, что она еще спала! Я узнал её. Асиль! Нет, я никогда в жизни не скажу Софи, что переспал с её подругой. Никому не скажу. Мне удалось выскользнуть из номеров не замеченным, не оставив ни одной улики. Хорошо, что свадьба уже на рассвете".
" Слава Светлейшей — мы уже на корабле. Думаю, тут она нас не достанет, если вдруг вздумает предъявить мне какие-то обвинения. Вернемся мы только месяца через два, а лучше к концу лета".
Андре захлопнул толстую тетрадь, которую читал вслух, пока мы с Рокси разбирали документы, кучей сваленные в сейф.
— Теперь я понимаю, почему он был так взволнован на собственной свадьбе, и почему так удивлялась Сина, — задумчиво сказал он. — Мы думали, он жреца сожжет взглядом. А потом с таким облегчением выдохнул, когда жрец объявил, что брак благословлен Светлейшей. И свадебный пир они покинули чуть ли не бегом, едва только стало приличным уйти. Нам с Синой пришлось взять на свои плечи все тяготы.
— А я теперь понимаю, что Тариэл и в самом деле внук своего деда, — усмехаюсь я. — Меня вообще на свадебном пире не было. Мы из Храма сразу поехали в дом мужа, а потом — в имение. Даже и не знаю — как батюшка объяснял наше отсутствие на собственной свадьбе.
— А мы вообще о женитьбе Тара не знали, — вставил Рокси, методично просматривая какие-то счета. — Хорошо, Зару пришла в голову идея прокатиться до Прудков, а по дороге мы встретили карету Тара. Удивились — это не то слово. Зар сказал, что мы просто обязаны стребовать положенный мальчишник.
— И напились так, что слуги растаскивали вас, как дрова. Это мне Иеремей рассказал. Пришлось срочно варить хаш, и готовить "Похмелин".
Роксидион одновременно морщится и ухмыляется.
— Да, незабываемые ощущения! Леди Лели, где вы нашли такой чудесный рецепт?
— А это матушке моей бабуля по секрету рассказала. Батюшке иной раз приходится сделки "спрыскивать", а на утро надо быть как стеклышко. Вот она и меня научила. На всякий случай. Как видите — случай представился.
— Матушке? — Андре внимательно взглянул на меня. — Ты же говорила, что твоя мать…
— Мачехе моей, — поясняю я. — Мне она заменила если не мать, то старшую сестру. Одним словом, мы всегда ладили с Меланьей. И сейчас ладим. А младшего братишку я обожаю.
Я взглянула на крепко спящего Артура. Малыш вольготно раскинулся на большом диване, и сладко посапывал.
— Нам пришлось долго выхаживать и Меланью, и малыша. Тяжелые роды были. Он до двух лет совсем слабенький был. Потом я из пансиона вернулась, стала с ним по прописям нашей учительницы заниматься, травами выпаивать под бабулиным руководством. Она к тому времени уже совсем дряхлая была. Но строгая. Если что не по ней — костылем по спине. Не больно, но спину держать прямой быстро привыкаешь. Так и выходили. Он у нас до самых морозов в холодной комнате спит. И старших сестер дразнит, что они квочки без цыплят — в пуховых перинах и подушках круглый год, и всю зиму с простудами.
— Вы поэтому за Артура переживали? — спросил Рокси. — Все же так прильнуть к чужому ребенку не каждая женщина может. Особенно, если это ребенок мужа. Мне приходилось видеть, как мачехи детей шпыняют.
— А вы помните — при каких обстоятельствах мы познакомились? Да в ту минуту я была готова самого Тариэла из окна выкинуть, или с лестницы спустить. До сих пор не понимаю, как можно было сослать четырехлетие го ребенка в имение и оставить его на попечение такой грымзы. Иеремей мне пытался объяснить, что они с графом только за два дня до женитьбы из города переехали. А слугам эта мадам сразу сообщила, что она уполномочена самим графом. И нечего вмешиваться. Да и слугам в детскую ходу не было. Впрочем, это дело прошлое. Теперь Артур мой сын, а кому там что мерещится — дело не мое.
— Кажется, я приехал в Браск как нельзя вовремя, — глубокомысленно заключил лорд Андре, открывая следующую тетрадь.
— Вы ведь знаете, молодые люди, что у каждой тайны есть свой срок давности. Когда
— никогда все тайны становятся явью. Продолжим?
— А вы в тот момент были так прекрасны, леди Апрелия, — невпопад сказал Роксидион. — Глаза горят, волосы волной на плечи падают, а ребенка к себе прижали не только руками, но и нитями Силы. Я вас как увидел — чуть мимо кресла не сел. Знаете, приходилось мне в столичном Храме Светлейшей бывать… Вот мне и показалось…
— Вам показалось, Рокси, мягко сказала я. — Давайте продолжим чтение. Артур проспит еще около часа, а потом надо возвращаться. Как вы думаете, Андре — изумруд следует забрать? Или пусть здесь остается?
— Думаю, оставлять его здесь неразумно, — улыбнулся лорд Андре. — Особенно, если имение и в самом деле выставят на продажу. Читаем?
" Мы вернулись в Браск. Моя Софи стала еще красивее. Расцвела, а глаза такие глубокие, что я боюсь в них утонуть. Особенно сейчас, когда она призналась, что ждет малыша. Я скоро стану отцом! Наверное, это будет чудесный малыш, сын. Я буду рад, если он унаследует синие глаза своей матери. И её золотые волосы. А уж если родится дочь — это будет еще большим счастьем. Честное слово, я буду рад, если у нас будет много детей: девочек, мальчиков… Лишь бы моя Софи была со мной всегда."
Андре переворачивает несколько страниц убористого текста, сообщая, что никогда не подозревал в старом друге такой сентиментальности. Танион так подробно описывает каждый день беременности, будто сам носит этого малыша.
Рокси хмыкает
— Тариэл в этом на деда похож, — говорит он. — Когда его любимая Эстэль носила…
Тут он кивает в сторону дивана, где спит Артур
— С ним невозможно было разговаривать. Любой разговор тут же сворачивал на НЕЁ. Когда она рожала — у двери дежурил чуть ли не весь персонал храмовой лечебницы. Мы уж думали, что новоявленный папаша сам родит.
" Нам придется поехать в деревушку Залесную. Софи нужно показать самой известной в наших краях лекарке. Все, с кем я консультировался, в один голос твердят, что она не разродится сама". Странно… В храмовой лечебнице всегда были опытные лекари и повитухи, — замечает Андре. — Жаль, он не пишет, с кем именно консультировался, и кто советовал везти женщину на последнем сроке в дальнюю деревню…
" Я чуть было не потерял Софи. Роды застигли нас в дороге. Благо — до Залесной было не более двух часов пути, и лекарка оказалась дома. Софи удалось спасти, но ребенок мертв. Лекарка сказала, чтобы спасти Софи, ей пришлось лишить мою жену других детей. Что я скажу моей девочке, когда она очнется?! Нет, я люблю её и буду любить. И без детей живут неплохо, но она так ждала малыша, так была счастлива. И что теперь?"
— Выходит, что отец Тариэла…
— Погоди, Рокси. Читаю дальше. " Сегодня ко мне пришла Асиль. Как она узнала, что я здесь? Как оказалась здесь сама, если Аксинья говорила, что подруга уехала на воды в Н-ск, якобы лечить расстроенное здоровье?! Видно, это Светлейшая наказала меня за совершенную ошибку. Она заявила, что четыре дня назад родила моего ребенка. Мальчика. И требует, чтобы я признал его. Ради спокойствия Софи я пойду на это. Но возьму с этой" — тут Андре бормочет негромко что-то о нежных ушках, прокашливается, и продолжает: — "магическую клятву. Она ни на шаг не подойдет к моей семье. Никогда. Я дам ей денег на обучение в столичной академии, и пусть катится… хм… А принадлежность ребенка к роду проверю на камне. И если что"…
— Дальше ни единого слова об Асиль, — откладывает в сторону тетрадь лорд Андре. — Танион пишет о том, что почти ненавидит сына. Но сдерживает себя, ради покоя жены. Что думаете по этому поводу?
— Думаю, что надо читать дальше, но лучше бы в другом месте. Давайте вернемся в Браск, там уютнее и теплее, чем в холодном пустом доме — предлагаю я. — И, лорд Андре, вы расскажете нам — что связывало вас и мою бабулю?
— Обязательно, девочка моя, — ласково касается моей руки лорд Андре. — В некотором роде ты и моя внучка тоже. Пусть и дальняя, но больше у меня никого нет в этом мире. Согласна ли ты принять меня в качестве своего кровного родственника, Апрелия, дочь Гордея?
— Да, — киваю я, глядя в глаза лорда, за окном сверкает радостный сполох и раздается грохот: слово сказано, и слово услышано.
— Мама, а деда Андре теперь и вправду мой деда? — раздается с дивана голос Артура. Он садится, и трет ладошками сонные глаза. — Теперь у меня два дедушки? Два, да?
Андре подходит к нему, подхватывает на руки и целует в макушку.
