Снизу доносится вежливое покашливание лорда Андре:

— Лели, Роксидион, спускайтесь, нам пора ехать в Храм, если мы хотим покончить с этим до завтрашнего утра, — говорит он негромко.

И вот мы стоим перед алтарем Светлейшей, почтительно внимая словам жреца. Он говорит что-то о поспешливости, нетерпении и еще о чем — то, чего я не слышу, оглядываясь на лорда Андре. Мне хочется сбежать от своих спутников, закрыться в своей комнате и обдумать все, что сегодня случилось. Лорд, кажется, понимает меня. Он осторожно подходит к жрецу, и заговаривает с ним на странном языке — языке магов. Жрец сначала хмурится, но потом светлеет лицом, кивает и поворачивается к нам.

— Лорд Тарский, вы признаете свой брак ошибкой? — спрашивает он. Тариэл кивает и твердо произносит:

— Да.

— Вы признаете, что брак не был консумирован?

— Да.

— Вы готовы расторгнуть брак?

— Да.

— Леди Тарская, вы готовы вернуть лорду Тарскому его слово?

— Да.

— Вы подтверждаете, что брак не был консумирован?

— Да.

— Властью данной мне, объявляю ваш брак расторгнутым.

В чаше у ног статуи Светлейшей вспыхивает огонь, в котором сгорают принесенные нами так и не надетые ни разу обручальные кольца. Мы должны были надеть их на утро после брачной ночи. Брак расторгнут, и теперь мы свободны. Тариэл уходит из Храма, даже не обернувшись. Жрец смотрит ему вслед и качает головой. Жрецам дано видеть многое.

— Пустую дорогу выбрал граф Тариэл Тарский, — с сожалением говорит он. — Ступайте, дети мои, да будет с вами милость Светлейшей.

Глава двадцать первая. Последние скелеты

Уснуть в эту ночь я так и не смогла. Сидела в кресле у камина в кабинете, шевелила пальцами босых ног, прислушиваясь к ощущениям. От камина шло мягкое тепло, чуть потрескивало угасающее пламя, шелестел по стеклам начавшийся дождь. В доме все давно спали, ночная тишина на мягких лапках скользила по комнатам.

Я еще послушала тишину, потом решительно встала, зажгла светильник и открыла сейф.

"Сегодня мой племянник женился. Взял в жены дальнюю родственницу моего Андре. Для мальчика это радостный день. Я и не думала, что Гордей с первой минуты влюбится в эту девочку. Совсем как я когда-то влюбилась в её дальнего родственника, виконта Андре Тишинского. Наши чувства были взаимны, но люди злы и завистливы. Я и предположить не могла, что моя подруга способна на подлость. И хорошо, что она исчезла из Браска, а то бы я"

Тут две строчки густо замазаны чернилами.

"Теперь-то я знаю правду. Андре оболгали перед моим отцом, а он в гневе не помнит себя. Мой любимый уехал навсегда. До Браска долетают слухи, что он долго учился, потом уехал за границу, и теперь вряд ли вернется когда-нибудь в наш тихий городок."

Я перелистываю еще несколько листов очередного дневника. Наверное, бабушке не с кем было поговорить, раз она вела эти дневники столько лет.

Подробно описывая каждый день своей жизни, отмечая все мало — мальски интересные события.

"Мое желание исполнилось! Вчера Алели родила девочку. Не знаю, будут ли у них еще дети, но Апрелию я воспитаю сама. Да, девочку будут звать Апрелией. Ни Гордей, ни Алели не возражают. Это их первый ребенок, и они всего боятся".

"Я не успела! Зачем я уехала?! Как теперь смотреть в глаза Гордею? Ведь если б я не уехала в имение Тарских, то Алели и маленький остались бы живы. А теперь Гордей остался вдовцом с маленькой дочкой. Лели ходит по дому и ищет маму. Как объяснить двухлетнему ребенку, что его мама больше никогда не придет? Чтобы она не тосковала, я пою её травой забвения. Всего две капли в молоко — и девочка уже не помнит, что мамы больше нет. А потом она забудет о ней. Я сделаю все, чтобы заменить девочке маму".

"Как быстро идет время. Нашей девочке уже исполнилось шесть лет. Она становится настоящей маленькой леди. Но золотые кольца для девочки такого возраста! Это никуда не годится. Гордей от моего мнения отмахнулся. Сказал, что уж единственной дочери он вправе дарить все, что хочет. А это кольцо будто само прыгнуло ему в руки, когда он зашел к другу — ювелиру. И Лели так радовалась подарку! Но я все равно велела ей снять колечко и убрать в шкатулку. А сейчас мы поедем к Софи. Она писала, что к ним на лето привезли внука. Тариэл старше Лели на четыре года, учится в Энске. Все же странно, что ни у сына Софи, ни у внука магия так и не пробудилась. Танион-то маг. Стихия воды и дар артефактора. Правда, Софи говорила, что ничем серьезным он не занимается. Надо присмотреться к мальчишке, и попробовать подружить с Лели. Моя девочка достойна стать графиней, в её жилах течет кровь истинных аристократов, ведь её мать принадлежала к старинному роду".

"Ох, не зря я подозревала, что в семье моей подруги не все ладно! Я всего лишь целительница средней руки, но определить кровное родство могу. Тариэл не имеет никакого отношения к Софи. Хотя он действительно внук Таниона. Такой муж моей девочке не нужен! Да и не понравился он Лели. Обидел, дернул за волосы, ударил. Правда, и Лели не осталась в долгу — разбила мальчишке нос. Кстати, именно поэтому я смогла определить, что Софи он не внук. Капелька крови так много может рассказать, если уметь спрашивать. Нет, Софи я ничего не скажу. Она любит мужа до сих пор. К тому же, Софи больна. Зачем же портить ей последние годы жизни уличением мужа в измене. Тем более, что случилось это ой, как давно! И замешана там опять же наша "подруга" Асиль. В этом я уверена. Теперь-то я понимаю, о чем болтала одна из травниц тогда, месяц спустя после свадьбы Софи и Таниона. И догадываюсь — на какие такие воды ездила лечить расстроенные нервы Асиль. Светлейшая ей судья. Ей, и Таниону. А Софи была счастлива все эти годы, и кто я такая, чтобы сейчас, на пороге старости, открывать ей глаза. Но внучку от этого графского отпрыска я постараюсь уберечь. Она достойна лучшего! "

Не получилось у тебя, бабуля, уберечь меня от встречи с Тариэлом. Видно, так было нужно. Что ж, я еще не раз вознесу молитву Светлейшей, что не дала мне влюбиться в него без памяти. Так, что у нас дальше? Это не то, не то… А, вот оно!

" В Браск приехал граф Чесский с сыном. Граф-то он граф, но только по статусу. Кто-то из предков получил титул за заслуги перед королем. Уж какие там заслуги — не знаю, но я-то помню, что сам он из довольно простого рода. Его прапрадед был таким же лоточником, как и мой. Даже своей земли нет. Гордей сказал, что он как раз за этим и приехал. Землю выкупить. В двух часах езды от Браска продается крошечное имение — осколок некогда большого землевладения. И его сын понравился моей девочке! Да как этот мальчишка посмел прикоснуться к ней! Поцеловал! И это в двенадцать лет! Восьмилетнюю девочку! Нет, надо срочно принять меры! Нам такие женихи не ко двору. Надо оградить мою звездочку от подобных женихов. Разбитое сердце, искалеченная жизнь — вот что остается на память от таких романов. Надо, надо срочно женить Гордея еще раз. Женится, перестанет вмешиваться в мои методы воспитания Апрелии. Молодая жена найдет, чем его занять. А Лели я отправлю в пансион. Там довершат её образование. Вот только что мне делать с её пробуждающимися дарами? Я успела убедиться, что женщине наличие даров только зря кружит голову. И если дар творца еще можно направить в нужное русло: в конце концов, рукоделие еще ни одной женщине не помешало. Но способности к магии воздуха Лели не нужны однозначно. Надо посоветоваться с матушкой Асией. Нет, я не хочу для внучки судьбы служительницы Светлейшей. Но что-то же можно сделать? Я никогда не прощу себе, если моя девочка станет такой, как многие из магинь. Они ведут слишком вольный образ жизни, чтобы считаться добропорядочными. Асиль — одна из таких "Б" леди".

"Слава Светлейшей — Чесские купили землю и уехали в свой Энск. Лели я вновь поила каплями забвения. Они надолго убирают воспоминания, и Лели не вспомнит о нахальном мальчишке. Матушка Асия по моей просьбе поставила блок на дары Лели. Вместе с каплями блок даст нужный эффект: Лели не будет страдать от любви, как это было со мной. Когда придет её время — выйдет замуж за достойного молодого аристократа: уж я позабочусь, чтобы приданое закрыло ему глаза на отсутствие титула. Брак по договору лучше. Если же что-то пойдет не так, она вполне сможет прожить на проценты. Я оставлю ей приличное наследство. А вот если у неё родится сын со способностями к магии, мое наследство пойдет на обучение мальчика. В отличие от женщин, мужчины — маги занимают весьма высокое положение в нашем государстве. Надеюсь, она простит меня за то, что я так распорядилась её жизнью. Уж я-то знаю, что лучше для моей девочки".

Переполох поднял Артур. Рассвет еще только просыпался, просачиваясь сквозь задернутые шторы, когда сонную тишину нарушил горестный детский вопль:

— Мамочка! Где моя мамочка? Почему её никто не ищет?

Быстрый топот босых ножек по лестнице и коридору, стук кулачком по неплотно закрытой двери в кабинет.

— Мамочка? Мама!

— Тише, тише, маленький, — взволнованные голоса взрослых. Дверь легко подается.

Леди Апрелия лежит на полу, странно запрокинув голову. Глаза закрыты, левая рука прижата к груди, в правой невзрачная потрепанная тетрадка. Дыхание прерывистое, хриплое, тело сотрясается в конвульсиях.

— Мага надо! — выдыхает нянюшка. — Берт, ты бы до лорда Андре… Он же через два дома живет. Он же нашей девочке кровный родич. Нет, Иеремей, нельзя её сейчас трогать. Литка, да уймись ты! Арти, малыш…

— Мама!

Оторвать ребенка от матери не представляется возможным. Он почти впадает в транс, упав перед ней на колени и положив руки на влажные от пота виски. Иеремей выпихивает из кабинета скулящую Литу

— Вот говорила я этой старой дуре — ни к чему девочку мучить, — вытирая злые слезы, бормочет нянюшка. — "Я лучше знаю, что моей девочке нужно"! Не помри она — сама бы сейчас убила. Арти, малыш, я сейчас, сейчас тебе шаль свою… Холодно же… Ведь говорила же Асия — не пройдет так просто — дары запирать, а все равно… У-у- у! Сами-то уже у Светлейшей. Наверное. А девочка — то…

Она еще что-то бормочет, кутая мальчика в свою шаль, обнимая его, делясь теплом. Нянюшка не маг, и даров у неё — только любовь к этой девочке. Не в её власти было что-то запретить хозяйке. Разве что вылить иной раз молоко с каплями. Бабка сама всегда Лели этим молоком поила. Следила пристально — чтобы выпила все до капли.

— Талия, что?

— Откат, — поднимается навстречу магу нянюшка. — Уж простите, лорд Андре, не успела я вам всего рассказать, а только…

— Понял. Рокси, иди сюда. Перехвати нити у Артура, пока малыш не сжег себя… Так. И — держи, если все еще хочешь добиться моей внучки. Талия, Верт — Артура уложите на диван. Иеремей, затопи камин, и поставьте воду греть.

Время замирает для всех. Иеремей механически подкладывает в камин дрова — от него уже несет нестерпимым жаром. Талия и Верт, присев на диван возле ребенка, уставились в пространство. Губы обоих чуть заметно шевелятся, проговаривая молитву Светлейшей. Рокси — на коленях перед Лели. Руки на висках, глаза закрыты. Лорд Андре перебирает пальцами в воздухе — заклинания сыплются одно за другим, осторожно рассеивая остаточные явления давно и косо установленных запреток. Ах. Сина — Сина! Как же ты могла…

Сколько длится это странное действо — никто не знает. Холодный рассвет вползает в комнаты серым маревом. Сменяется таким же унылым днем. Лишь к обеду Андре удается распутать всю ту канитель, что когда-то давно напутали две недоучки: Сина, и матушка Асия. Сделали все неумело, перепутали потоки, зацепив сферу чувств и эмоций.

Хорошо, что хотя бы один сильный Дар все же пробил себе дорогу через обычное женское увлечение рукоделием. Хорошо, что Артур хоть и необученный, но все же маг, и успел перехватить и немного перенаправить поток. Хорошо, что нянька не растерялась, послала за ним, а иначе… Иначе к вечеру пришлось бы… Нет, об этом не думать! Они успели. И теперь Лели проведет пару недель в постели и не будет больше копаться в прошлом. Хватит с них тайных шкафов со скелетами. Уж с Лели их точно хватит. Пусть теперь Роксидион всеми силами лечит её Душу, помогает проснуться эмоциям, рушит остатки стеклянного кокона. Он сумеет.

— Все, — встряхивает кистями рук Андре, опускается в кресло и просит устало — Иеремей, ты не мог бы… Да-да, это именно то, что нужно.

На небольшом серебряном подносе горячее красное вино со специями. Три бокала. Один берет лорд Андре, второй перехватывает поднявшийся с пола Роксидион. Отпивает глоток, ставит на поднос и осторожно поднимает Лели на руки, усаживаясь вместе с ней в кресло.

— Талия, попробуй напоить Лели, — протягивает нянюшке третий бокал Андре. — Ей сейчас это нужно. А потом — в ванну. Горячая вода поможет расслабить мышцы. Через полчаса уложить в постель. И чтобы в комнате круглосуточно горел камин. Верт, Артуру то же самое. Только добавьте вино в сладкий чай. И в постельку к мамочке под бочок. Их сейчас не стоит разлучать.