— Твой фей-крестный прибыл с подкреплением.
Кэл бросает мне на стол пакет с едой.
— О Боже. Да. — Я разрываю бумажный пакет и вытаскиваю еду — Я люблю тебя.
— Я знаю.
— Ты не возражаешь? У меня тут частный разговор. — Я указываю на свой обед.
Кэл смеется и садится.
— Как продвигаются изменения?
— Ужасно. Я не совсем понимаю, чего хочет от нас мистер Якура. Он уже в сотый раз отсылает назад наше предложение о Токио в Дримленде — на этот раз с одним-единственным комментарием. — Кэл наклоняется. — Чего-то не хватает. — Он поднимает брови.
— Серьезно? И это все?
— Да! Но я не могу понять, чего не хватает.
— Ты говорила с Роуэном? Он мог бы ознакомиться с вашими последними идеями. — Я качаю головой.
— Мы с Декланом встречались с ним месяц назад, но ничего хорошего из этого не вышло.
— Деклан все еще злится на него из-за Дримленда?
С тех пор как Роуэн решил остаться директором оригинального тематического парка Флориды, Деклан был холоден с ним. Очевидно, Деклан оскорблен тем, что Роуэн отвернулся от семейных ожиданий в отношении женщины, которую любит. Но поскольку Деклан пытается создать свой собственный Дримленд в Токио, нам, возможно, придется попробовать еще раз.
Я вздыхаю.
— Ага. Я думаю, что давление со стороны Мистера Якура добирается до него. Мы работаем над этой сделкой уже несколько месяцев без каких-либо выплат.
— Вы могли бы найти другого спонсора, готового продать свою землю. Многие люди готовы убить за долю прибыли Дримленда. — Я качаю головой.
— Деклан настаивал, чтобы это была именно эта собственность. Я почти уверена, что Якура чувствует, как сильно Деклан хочет этого, так вот почему он так упрям во всем. Может быть, он хочет получить большую выплату.
— Либо это, либо ему нравится быть одним из немногих людей, которые могут заставить Деклана попотеть. — Я смеюсь.
— Возможно. Однако это не облегчает работу с отказом.
— Не принимай это на свой счет. Твои идеи великолепны, так что это только вопрос времени, когда он сдастся.
— Легче сказать, чем сделать. — Мой синдром самозванца всегда поднимает свою уродливую голову, когда мы получаем очередное письмо с отказом от Якуры.
Словно почувствовав перемену в моем настроении, Кэл оживляется.
— Хочешь, я помогу?
— Нет, не нужно.
В разговор вмешивается голос Деклана. Он прислоняется к дверному косяку, скрестив руки на груди и сжав челюсти. Кэл наклоняет подбородок в сторону Деклана.
— Привет, брат. Как ты себя чувствуешь сегодня днем? Заставил кого-нибудь плакать?
— Нет, но сейчас только полдень.
Кэл снова поворачивается ко мне.
— Я не знаю, почему ты согласилась выйти за него замуж. Он невыносим. — Я пожимаю плечами.
— Его личность выросла на мне.
— Клянусь, ты страдаешь от своего рода стокгольмского синдрома на рабочем месте. Другого объяснения нет.
Деклан стаскивает Кэла со стула напротив моего стола.
— Проваливай. У некоторых из нас здесь действительно есть работа.
— Быть разочарованием семьи Кейн — это работа на полный рабочий день, большое вам спасибо. Хотя льготы — это дерьмо.
Мой смех заставляет Кэла улыбнуться.
— Клянусь, тебя посадили на эту землю только для того, чтобы сделать мою жизнь невыносимой. — Деклан нажимает кнопку лифта.
Кэл притворно шмыгает носом.
— Я наконец-то нашел цель своей жизни, и все благодаря тебе. — Деклан едва не затолкал Кэла в лифт, как только двери открылись. — Пока, Айрис! Увидимся вечером на дегустации тортов.
Кэл машет мне, отсылая Деклана. Деклан не отходит от лифта, пока двери не закрываются. Он поворачивается на каблуках и смотрит на меня.
— О чем он говорит? — Перевожу взгляд на экран компьютера, чтобы избежать его потемневшего взгляда.
— Я попросила Кэла пойти со мной попробовать свадебные торты.
— Тебе не пришло в голову попросить меня. — Мои брови поднимаются.
— Эмм…нет. Когда я упомянула об этом раньше, ты не проявил интереса.
— Я не думал, что ты пригласишь моего брата.
О Боже мой. Он ревнует?
Это неправильно. Этого не может быть. На самом деле, это так же неправильно, как и намек на волнение, которое я испытываю при мысли о том, что Деклан так реагирует на своего брата.
Что с тобой происходит?
Я прочищаю горло.
— Он сам напросился, когда я сказала ему, что иду одна после работы.
